В центре исследований Росса лежала иммунологическая проблема, связанная с внедрением в организм чужеродной ткани. Нужно добиться, чтобы органы животных были совместимы с собственной иммунной системой пациента, иначе организм очень быстро отторгнет их как чужеродную ткань, трансплантат выйдет из строя и пациент умрет. Эксперименты показали, что свиньям, в дополнение к собственной иммунной системе, можно «вырастить» иммунную систему человека-реципиента. В этом случае органы свиньи будут иметь высокую совместимость с организмом пациента, чью иммунную систему «привили» свинье. Проведенные с соблюдением всех требований и правил науки эксперименты доказывали истинность этой теории. Однако пока не могло быть и речи о создании «свиньи-донора» для каждого человека на случай, если когда-нибудь в жизни ему понадобится пересадка органа, не говоря уже о моральных аспектах.
Данбар задумался — мог ли Росс опробовать свою теорию на пациентах «Медик Экосс», но пришел к выводу, что нет. Масштаб времени в случаях Эми Тисдэйл и Кеннета Лайнхэма был совершенно иным. Эти пациенты поступили в больницу тяжело больными и нуждались в скорейшей пересадке органа.
По мере чтения Стивена охватывало все большее уныние. Если только Росс не совершил какой-то великий прорыв в области трансплантационной иммунологии, не было смысла пытаться пересаживать органы свиней человеку — отторжение было гарантировано на сто процентов. Неужели Росс сделал такой прорыв? Стивен надеялся, что сможет выяснить это, наведавшись в ферму «Флюгер».
Когда без пяти восемь Данбар вошел в «Журавль», Дуглас уже был там. Они обменялись рукопожатием и сели на то же место, что и в прошлый раз.
— Как ваши успехи? — спросил Данбар.
— Теоретически проникнуть туда возможно. Сотрудники уходят в десять часов вечера, остаются только два охранника на проходной у ворот. Предполагается, что они должны патрулировать территорию каждые полчаса, но после полуночи они слегка расслабляются. Вероятно, надеются на то, что электрическая изгородь выполнит свою функцию.
— Электрическая изгородь?! — воскликнул Стивен.
— Не надо отчаиваться, — усмехнулся Дуглас. — Это скорее сигнализация, чем линия обороны, — сила тока низкая. Мы легко ее преодолеем.
— А что вы можете сказать о самом здании?
— А вот это самая большая проблема. Мы не можем воспользоваться окном — их просто нет, — а в двери стоит электронный замок.
— Но вы сказали, что проникнуть возможно!
— Я думаю, что возможно, — поправил Дуглас. — Все зависит от этого. — Он достал из кармана маленький пластмассовый прямоугольник размером с кредитную карточку. На нем не было никаких знаков, не считая идущей поперек полоски магнитной ленты.
— Ключ?
— Назовем его так, если он сработает.
— Вы сами сделали его?
— Ну, скажем, знакомый сделал. Я уговорил его повременить со вскрытием Государственного банка Шотландии, чтобы сработать для меня эту штуку.
— А разве к замку не прилагается кодовый номер?
Дуглас кивнул.
— Код вводится в тоновом наборе. Я записал последовательность сигналов, когда один из охранников входил в здание. Теперь я знаю номер.
— А если ключ не сработает?
— Тогда вам решать. Мы можем устранить охранников и воспользоваться их ключом.
— Только без насилия, — сказал Данбар.
— Как хотите.
— Когда?
— Сегодня ночью, если вы готовы.
Стивен кивнул.
— Отлично. Когда и где?
Дуглас задумчиво посмотрел на него.
— Вы проделывали раньше что-нибудь подобное?
— Да, — ответил Данбар, решив не вдаваться в подробности. Дуглас не стал расспрашивать — просто проинструктировал, как добраться до двора заброшенной железнодорожной станции к северу от города. Стивен должен оставить там свою машину, а к ферме они поедут на «лендровере» Дугласа.
— На тот случай, если придется потом удирать на нем по стране, — объяснил Дуглас. — Вам нужна спецодежда?