Глава 14
А по сути … Мы ведь все равны!
Нет кого-то лучше или хуже…
Просто, мы кому-то не нужны…
А кому-то мы запали в душу…
— Ты всё не так понял, я тебя не то чтобы осуждаю, — попыталась улыбнуться я. — И ты сейчас не делаешь ничего плохого, наоборот, мне с тобой классно, …как это ни странно. Поэтому я хочу закончить эту нашу историю на хорошей ноте, оставив тёплое послевкусие. Мне ещё работать и работать в твоей компании, и я не хочу проклинать и ненавидеть тебя, каждый раз раздражаясь, глядя тебе вслед. Нам пора остановиться. Предлагаю, с завтрашнего дня ты всего лишь мой босс, а я финансовый аналитик. Тем более вот-вот начнутся «эти» дни, не до постельных утех. Как раз подыщешь себе кого-нибудь.
— Агааа, — усмехаясь, протянул Марк, качая головой, будто ему вдруг всё стало прозрачно и ясно. — Так значит, вот эта вот эмоциональная хрень, что ты тут только что несла, расшифровывается коротко ПМС? Синий чулок не занимается сексом во время менструации?
— Что? Э … фу! — опешила я, на секунду представив эту картину. — Нет, не занимается. И я серьёзно, Марк!
— Ты значит, не должна раздражаться, а я значит должен, глядя тебе вслед неудовлетворённым взглядом? — нет, он определенно не воспринимает мои слова серьёзно.
— Что? Ты ведь недавно заявлял, что полно тех, с кем ты можешь ублажить свои потребности, проблем нет, только свистни — станут в очередь. Всё равно ведь скоро придётся сказать твоим друзьям, что свадьбы не будет!
— Они мне не друзья! И я тоже серьёзно, Мэл, прекрати омрачать жизнь шаблонами и всё усложнять. Может, у меня традиция заканчивать на плохих нотах, так что я не поддерживаю твой манифест!
— Я могу взять отвратительную ноту прямо сейчас, — упрямо поджимаю я губы.
— Хм, Мэл, не трахай мне мозги, будь тогда уж последовательной, ты грозилась залезть на баррикады с завтрашнего дня. А теперь пошли со мной!
— Куда? — беспомощно взмолилась я, прикидывая в уме, стоит ли ухватиться за бильце кровати и не позволить ему выволочь себя из комнаты или включить истеричную стерву и вдрызг разругаться с Марком.
— На озеро. Присмотрел там умопомрачительное местечко, обалденно красивое, тебе понравится. Если что я тебя там и утоплю, если не передумаешь, — смеющиеся глаза бросают мне вызов. — Шевелись, Мэл. Я планировал притащить тебя туда, как только увидел этот берег с утра. Может, удастся развеять эти твои убийственные симптомы. Так что … меня остановит только выстрел в лоб.
И снова повинуясь ощущениям, веявшим из глубины лабиринта, я подчинилась им, а не голосу своих эмоций. Ссориться с Марком последнее дело, нужно убедить его по-хорошему. Подаю ему руку и послушно топаю за ним, топиться так топиться.
— Я, между прочим, готова к такому варианту, — заговариваю я, пока мы с ним не спеша, шагаем по живописной тропинке рядом друг с другом, непроизвольно, касаясь то плечом, то рукой. — Что я не встречу понимания и останусь одна. Но что бы ты ни говорил, чувство любви прекрасно, оно единственное питает жизнью эту вселенную. Ощущение, что тебя любят, что ты нужен, и испытывать ответное чувство, разве это не лучшее состояние? Когда множишь удовольствие с любимым человеком? Пусть даже и случаются ссоры, но в любой момент можно решить проблему и вместе посмеяться, и даже быт бывает в радость. Это не утопия и не ванильно-мыльные сопли, не надо сразу так категорично качать головой. Я верю именно в такую гармонию мира.
— Озлобленного, ожесточённого, расшатанного мира, задыхающегося от алчности, цинизма и извращенных слабостей. Населенного примитивными телами и психопатами по большей части, — с сарказмом кивнул Марк. — Сказки не длятся долго, Мэл. Ты разве этого не поняла ещё в детстве? Счастье в жизни приносит наличие отменного здоровья и деньги, а не какая-то там любовь. И вообще, что такое любовь, синий чулок? Желание касаться? Когда хорошо друг с другом и периодически сносит башню то в одну, то в другую сторону? Тогда можно сказать, что мы с тобой любим друг друга.
— Нет, конечно, ты описал страсть. И мы не любим друг друга, мы трахаемся, как кролики, испытывая абсолютно нелогичное притяжение. А любовь, это то, что остаётся после страсти. Это преданность, чувство единства и одновременно свободы. Это забота, тепло, принятие, это притяжение и однозначный выбор. Когда тебе хочется поплакаться именно в эту жилетку, посмеяться с этим человеком и лечь в постель именно с ним. Потому что его глаза, губы и руки, как и всё остальное, для тебя самые желанные, — круто поворачиваюсь, встаю перед ним, вынуждая его остановиться. И снова из меня какой-то неконтролируемый выброс теплоты. Мне хочется его поцеловать, и обвивая его за шею я не встречаю сопротивления. — Кто же так нагадил тебе в душу, Марк Винздор? Я бы строго привлекала к уголовной ответственности тех людей, кто оставляет в душах других грязные следы.