Не имея возможности рассказать про проводы и уход, так как наше описание и так растянулось, скажем только, что была и поучительная картина. Известно, что на Юге России босяки и всякие отбросы вообще представляли собой во всех местах как бы «альбатросов или чаек» прихода большевиков. Полковая колонна по три с песенниками впереди спускается к Железнодорожной улице. На одном из углов, на пригорке пустыря, откуда-то появляется обыкновенный мальчишка, оборванный и грязный. Он без шапки, и на лице у него написано безграничное удивление. Песенники прекратили пение. В колонне тишина. И вдруг…
– Тю-ю-ю! – протяжно и громко кричит маленький босяк. – К. и П. драпают! – Но каким тоном это было выкрикнуто – этого и через столетие забыть невозможно! Нужно было иметь силу воли, чтоб не проучить нахала…
Тяжело было на душе у донских инструкторов! Но еще тяжелее было тем скаутам, которые уже в последний момент, с голыми коленями и совсем налегке, уходили пешком из Новочеркасска – жертвы легкомыслия своих же родителей! Исход был действительно трагическим!
Никого не приходится винить. Все случилось чересчур быстро и неожиданно. Были и другие трагические случаи. Вот один из них.
Уже ушли все пароходы с рейда Новороссийска. От цементного завода наверху пулеметы поливают толпы сбившихся военных на Восточном молу. Французский миноносец быстро отходит от мола, забрав последних гусар Клястицкого полка. Уже пустил себе пулю в лоб (из винтовки) чернецовец Конной сотни Люся Горбачев. Один молодой, почти мальчик, узнает на борту отходящего миноносца… своего скаутмастера. Моментальная радость не может затмить тоскливого выражения глаз… Он кричит:
– Скажи правду – будут еще пароходы?
– Нет! – И скаутмастер отрицательно качает головой…
Юноша быстро садится и снимает сапог с носком. Как решительны его движения! Кажется, что он спешит… Встав и с тоской посмотрев вослед уходящему миноносцу – он приставляет дуло винтовки к груди и большим пальцем правой ступни нажимает на спуск. Среди стрельбы и криков ничего не разберешь. Наверно, и этот выстрел проходит незаметно. Его тело лежит, а голова свесилась с мола…
Чьи-то руки обхватывают пишущего эти строки, и он поворачивается. Какой-то старичок полковник в полушубке обнимает его и плачет. Он – тифозный и все видел, а нервы не выдержали. Мягко работают турбины судна.
Но не только были ужасные случаи. Много было радостных встреч и воспоминаний. До Галлиполи дошли только два донских инструктора. Часть донских инструкторов заплатила своей жизнью за любовь к Родине. Часть осталась жить под игом ненавистным – один из резонов, почему не даются ни фамилии, ни имена большинства. За границей уже были попытки создания казачьих отрядов, но по понятным причинам из этого ничего не вышло. Еще раз нам остается склонить головы перед памятью ушедших!
Да позволено мне будет сказать последнее слово если не по старшинству, то по моей деятельности в донском скаутизме! Чем же особенно выделился донской скаутизм – разведчество в России? Этот вопрос занимал многих деятелей, и особенно то, что именно петроградские инструктора имели наибольший успех и результаты своей работы на Дону. Звучит парадоксально, что именно самая «инглезированная» организация (а она и была такой в Петрограде!) нашла отклик в казачьих сердцах, и чаяния ее инструкторов были созвучны казачьей молодежи! Не случайно донские и дети, и юношество стремились к Добру! И этому масса примеров за границей!
Самое же главное вот в чем: казаки, и только казаки, с их домашним Православным и чисто Русским обиходом, научили и повлияли на своих же русских инструкторов, доказав на практике, что нам брать пример не с кого! Памятны еще случаи и примеры всевозможных навыков, упражнений, маневров и пр., которыми была полна жизнь донских скаутов.
П. Матвеев
Рейд генерала Мамонтова[266]
Кавалерийский набег, или, как говорят, рейд генерала Мамонтова, по праву займет первое место среди других рейдов русской конницы, уже занесенных на страницы военной истории. Из этих рейдов наиболее крупными являются набег партизанского отряда Чернышева на Кассель, столицу Вестфалии, в 1813 году и набег Мищенко на Инкоу в Русско-японскую войну. Но оба этих рейда как-то бледнеют перед набегом донцов Мамонтова на центральные губернии советской России.
Широкий размах и талантливое выполнение задуманного на огромной площади в глубоком тылу противника и сильное влияние на общий ход военных событий – вот отличительные особенности рейда донцов Мамонтова, особенности, по которым этот набег при более тщательном исследовании является образцом величайшей доблести казачьей среди всей мировой конницы.