«Печка»
Как хорошо, когда есть печка, особенно зимой! Лежишь рядом с ней, на улице пурга, метель, а ты лежишь и слушаешь, как в трубе гуляет ветер. Завывает в трубе, а огонь от этого начинает колебаться внутри печи. Выключишь свет, и по побеленным, деревенским стенам дома, ты видишь, как мерцает он. Во всем доме тишина, только слышно как горит огонь, гуляет ветер, да щелкают дрова. Ты как бы сливаешься с этим происходящим и думаешь, – а много ли нужно человеку для счастья? Люди в суетном мире спешат куда-то, гонятся за чем-то, думая приобрести чего-то полезного, что успокоит душу. А ты тут лежишь, ничего не делаешь и внутри тебя и вокруг, – гармония, тишина и неописуемый кайф, казалось бы, от самых простых вещей. Тебе хорошо, и такое ощущение, что тебе больше ничего и не нужно, что все есть у тебя! Как же хорошо, что есть печка!
«Пурга»
Начиналось все с небольшого снегопада. Не большой морозец, падающие крупные снежинки. Все это напоминало мультфильм «Жил был пес». Это было днем и так продолжалось где-то около часа. Затем хлопья снега стали падать на землю больше и сильнее. Стал потихоньку заигрывать ветер. Буквально на глазах стали вырастать сугробы. И так продолжалось еще часа два, пока ветер не усилился. Дороги стало заносить снегом, людей уже в нескольких шагах можно было не увидеть, а окна в доме залепило снегом так, что оставалось только небольшое пространство, откуда можно было наблюдать за этим прекрасным и в то же время для кого-то опасным и восхитительным зрелищем. День зимой короток и стало сначала смеркаться, затем вовсе стемнело. За темнотой, уже почти не стало видно никого и ничего, только слышно было, как в ветвях деревьев гуляет ветер и как глядя на горящий фонарь, сильно мела зимняя, холодная и великолепная метель.
«Девушка»
Как-то довелось мне увидеть девушку, которая с виду была недурна собой. Немного пообщавшись с ней, не помню о чем, я предложил ей познакомиться. Было уже время позднее, и я попросил у нее mail для того, чтобы написать ей стихи. Будет, наверное, очень громко сказано, но она мне понравилась до такой степени, что я ей решил написать стихи и таким образом как-то завязать нашу дружбу. Я просто был ошеломлен ее видом и, придя домой, я начал писать.
Я начал писать, как только увидел ее, как подошел к ней. Прекрасные, огромные, выразительные, как бы горящие, бездонные глаза. И всмотревшись в них, я как бы погрузился в глубину всего прекрасного, как бы вошел внутрь ее, как бы слился с нею и прибывал в ней! О это чувство, оно прекрасно, лишь только полностью войти бы мне в нее. Минуя эту оболочку и провалившись как бы в пропасть, я очутился бы внутри нее. Я стал парить над этой бездною глубинной, я как бы падал и взвивался ввысь, летал, краев ее не чувствовал. Я не касаясь, парил и падал, и опять взлетал! И дух захватывал внутри меня, насквозь пронзая, я чувствовал, дыханьем замирая, какое-то блаженство как бы рвется у меня из глубины. Такой восторг, как будто бы на русских горках ты, катаясь, взлетаешь, падаешь, летишь! Внутри тебя, как будто что-то плещется приятными волнами, туда-сюда, то вверх то вниз. Потом ты, как бы кувыркаясь в бездну быстрым паденьем, летишь. О, как прекрасны твои же глубины, как, в общем-то, и все твои прикрасы, но это только ощущенья, и как прекрасны все мои мечты. И что к тебе меня так тянет, я не знаю? Какой-то внутренний огонь, иль страсть? Опять я падаю и вновь взлетаю, когда лишь только начинаю о тебе мечтать! Приятно быть единым с тобой, с природой, с вселенной, с гармонией и красотой, но Кто дает нам эти чувства, ощущенья, не могут же они быть сами по себе откуда-то взяты? Ведь, если ты посмотришь на предметы, ты не увидишь в них «глаза». И внутренне ты в них не побываешь, а значит, нет в них то, что есть за гранью твоей мечты?! Ведь ты не влюбишься же в камень? Хотя и камень можно полюбить. Но камень, он всего лишь камень, и глубины прекрасного внутри его не может быть!
О, это чувство, кажется, оно лишь только Свыше! Нельзя ведь камню написать стихи, стихи ты пишешь тому, кто ближе, а камню какие могут быть стихи?