- Взаимно.
Придя домой, Николай бросился искать импортную мини фотокамеру, которую Наталья привезла ему из одной из своих поездок, зная, что её брат увлекается фотографией. Фотоаппарат легко умещался в кармане джинсов. И заметить его было нелегко. Вот теперь он точно выяснит, что же его так пугает в доме Марфы Игнатьевны, что ему каждую ночь сняться кошмары. Позавтракав на скорую руку, Николай не стал выжидать, когда его 'придавит', и он опять на автопилоте помчится на шабашку. Он направился к дому Марфы Игнатьевны по своей воле, но чувства страха и омерзения его не покидало. Как обычно хозяйка ему сразу же открыла калитку, как только он позвонил в звонок. Будто она вечно стоит и ожидает его возле неё.
- Очень рада, что ты никогда не опаздываешь, - улыбнулась вышедшая к нему на встречу Марфа Игнатьевна, - хороший ты работник. Руки у тебя золотые. Всё-то у тебя получается. Ты мне очень помог за эти дни. Хочу тебя обрадовать, сегодня ты работаешь у меня последний день. Завтра вечером приходи к девяти часам, я с тобой расплачусь. Ну, заходи, - Николай уже хотел войти во двор, но Марфа Игнатьевна вспомнив о чём-то, и резко подняла руку, перегородив ему проход, - Ах да, чуть не забыла. Листочек с моим адресом, который я тебе давала у тебя? А то там на другой стороне записан очень важный телефон моей одной старой подруги...
- Да, - Николай полез во внутренний карман джинсовой куртки, собираясь его достать.
- Не торопись, - остановила его Марфа Игнатьевна, - будешь, когда уходить, брось его просто в почтовый ящик, а то я рассеянная ещё потеряю его в городе. Ну, до встречи завтра в девять вечера, не задерживайся. Отсыплю сполна, как и обещала.
Последнее что сделал Николай, уходя от Марфы Игнатьевны, это бросил в почтовый ящик бумажку с адресом, который при первой встрече дала ему эта женщина. Длинные лёгкие шелковистые волосы Марфы Игнатьевны и сейчас всплывали в воспоминаниях Николая. И как она умудрилась в таком-то возрасте сохранить их естественный цвет? А то, что это был их натуральный цвет, Николай нисколько ни сомневался. Да и сама по себе, женщина была для своего возраста весьма симпатична.
Николай, улыбнувшись, вспомнил сероглазую Лару, и её милую улыбку: 'И по любому моя Лара лучше всех'.
Затем слегка нахмурившись, он вспомнил про Русика. Не ожидал он от него такого отношения к женскому полу. Вот так и случается терять друзей.
После того как Николай опустил листок в почтовый ящик, с его души как бы упал тяжёлый груз. Стало легче дышать. Но страх веявший от дома Марфы Игнатьевны не прошёл, по своей воле туда возвращаться он бы уж точно никогда не стал. Теперь только обещанную плату получить, и больше туда ни ногой!
Придя домой, Николай сразу занялся проявкой плёнки и печатью фотографий. Он, правда, боялся, что потеря памяти, которая происходила у него во время работы у Марфы Игнатьевны, подействует и на то, что он позабудет сделать снимки, которые должны были пролить свет на его работу. Но вытащив плёнку из бочка после проявки, он первое, что проделал, прежде чем повесить её просохнуть, это изучил, есть ли там что. Кадры были, значит, он всё же сделал то, что задумывал. Хорошо хоть на это ему не было наложено табу.
Пока плёнка подсыхала, Николай занялся подготовкой к печати фотографий. В этот момент раздался звонок. Николай, рыкнув недовольно, что ему мешают в самый ответственный момент - всё же ему не терпелось узнать, что там он нафотографировал, встал и пошел к двери.
В дверях стоял Лёнька:
- Привет. К тебе Русик не заходил?
- Нет, - нахмурился Николай при упоминании этого имени, - с каких это пор он ко мне без тебя приходить стал?
- Ну, кто его знает, - пожал плечами Лёнька, - Просто он дома не ночевал, я думал, ты чего знаешь.
- Не знаю я ничего о нём, - раздражённо ответил Николай, - А увидишь, если его, то передай, что он... Ладно, - отмахнулся Николай, - некогда мне. Я там фотками занимаюсь.
- Ну, раз некогда... Странный ты в последнее время какой-то.
- Извини, - уже более спокойно ответил Николай, - но мне, правда, некогда. Есть одно дело важное, которое я должен разрулить. Я тебе потом всё расскажу. Правда.
- Ну, смотри, - пожал на прощанье Лёнька, Николаю руку, - Сам обещал. За язык никто не тянул. Я теперь не отстану. Удачи!
Николай посмотрел в след спускающемуся по металлической лестнице другу, и улыбнулся:
'Как всегда, грохочет как бегемот'.