– Я ровно так же ненавидел бы их, найди ты там крест или флаг Соединенных Штатов, который, я уверен, тоже ниспослан нам Господом, – сказал Альберт. – Символы, которые используют пришельцы, ничего не значат. Мы можем судить о них по их делам.
– Вот скукотища, – заныла Джилл. – Совсем как на уроке. Только, пожалуйста, не спрашивай меня, Альберт. Я понял, что самое время вмешаться в разговор.
– Альберт прав. Символы сами по себе ничего не значат, важен контекст. Странно только слышать это от верующего человека!
– Я вообще очень загадочная личность, – обронил мормон.
Маленький диспут, по счастью, отвлек нас от того грустного факта, что небо продолжало меняться: теперь оно было совершенно зеленым и навевало мысли о жирных лягушках и ряске. Лимонная вонь затопила все вокруг, и я чувствовал себя оказавшимся опять на Деймосе или на Фобосе. Я уже и забыл, что постепенно ко всему привыкаешь до такой степени, что перестаешь замечать.
Распоряжавшийся картой Альберт напомнил, что мы приближаемся к месту операции.
– Осталась миля, не больше.
– Пусти-ка меня к рулю, Джилл.
Понимая серьезность положения, девчонка не решилась спорить, и я начал потихоньку снижать скорость.
– Мы должны перегородить пути вон за тем поворотом, – показал Альберт. – Но нам вовсе не нужно, чтобы поезд перевернулся.
– Хорошо, – согласился я. – После поворота они сто раз успеют разглядеть, что происходит.
– А ты уже придумал, как мы втащим на рельсы эту громадину? – спросила Арлин. – В ней, наверное, тонны две, не меньше.
– Конечно. Вон у меня и шкив приготовлен. Но Арлин не оценила моего юмора.
15
– Нет, правда, А.С., я не шучу.
– А я и не смеюсь. Я поднял диск. Арлин скосила глаз.
– Си-4? Пластиковая взрывчатка?
– Самая малость. Надо же как-то разнообразить скучное дело.
Все отошли на безопасное расстояние, а я припарковал «Хамви» рядом с железнодорожным полотном и насыпал перед передним и задним колесами с левой стороны по хорошей куче земли. Потом стал толкать машину вперед, пока она не въехала на эти кучи. Тогда я подсунул под колеса взрывчатку, подсоединил к ней два одинаковой длины детонаторных шнура, отполз подальше и нажал на кнопку. Джилл заткнула уши, догадливая малышка. «Хамви» – вообще-то одно из самых устойчивых колесных транспортных средств, но даже его широкий каркас не способен удержать равновесия при двойном взрыве с одной стороны. Дело было сделано – колеса отлетели прочь, но не раньше, чем «Хамви» взлетел в воздух и, перевернувшись вдоль продольной оси, шмякнулся на рельсы. Я, затаив дыхание, следил, как он скачет и вертится, не срываясь, впрочем, под откос.
Правда, у меня еще имелась в запасе взрывчатка, на случай, если бы пришлось кое-что подправить.
– Ну, с этим мы справились легко, – заявила Арлин, уперев руки в боки, обозревая шасси.
– Легко, конечно, особенно чужими руками! – возмутился я и услышал в ответ:
– Не значит ли это, что ты у нас один в поле воин?!
– Что теперь будем делать? – спросила Джилл.
– Быстренько соберем снаряжение и станем ждать, – сказал я, – И вообще, поздравляю с вступлением в вооруженные силы!
– Какое свинство со стороны этих тварей не вывесить расписания поездов, – посетовал Альберт.
– Аминь! – отозвалась Арлин к немалому его удовольствию.
Я думал, она отмочит что-нибудь язвительное, но она еще и похлопала парня по руке. Кажется, они вполне спелись. Может, спор насчет Божьей кары пошел им на пользу.
Наш план состоял в том, чтобы проникнуть в поезд, когда он остановится для расчистки путей. Мы подождем, пока он снова тронется, рванем к нему и по лестницам заберемся на крышу.
Я боялся за Джилл: сможет ли она подпрыгнуть и уцепиться за поручни? А если промахнется?.. На вид она была крепкой и повадками напоминала сорванца. Но я все-таки потихоньку вытащил все тяжелое из ее рюкзака, включая ультрамикро – я не мог допустить, чтобы она уронила его под колеса или упала сама.
– Можно приложить ухо к рельсам и послушать? – попросила Джилл. – Я видела, в кино так делали.
– А не боишься заснуть? – в свою очередь поинтересовался я. – Не исключено, что ждать придется долго.
Джилл улеглась на землю и не двигалась минут двадцать, прежде чем перевернулась, чтобы поменять ухо. Еще через пятнадцать минут она поняла, что можно так проваляться до бесконечности, и присоединилась к нам в укрытии за холмом.
– Зачем они делают небо такого цвета? – спросила она.
– Не знаю, – отозвалась Арлин. – Но из-за этого я теперь больше люблю ночь – по крайней мере, не видишь гнусной зелени.
Альберт дал каждому по кусочку вяленой говядины. Воды у нас было много, так что экономить пока не приходилось. Мы также прихватили с собой таблетки хлора для дезинфекции, хотя вряд ли они помогут, если пришельцы отравили воду каким-нибудь нервно-паралитическим ядом.