Здесь же присутствовал два воина-рейнджера, исцелённые принцессой. Они замерли за её плечами, всем видом давая понять, что будут защищать сюзерена до конца.
Геренд в свою очередь призвал к себе нескольких верных вампиров из числа наиболее сильных. Они словно дикие звери приникли к земле у его ног, прислушивались и принюхивались — а не крадётся ли шпион поблизости?
Принцесса и вампир делали вид, что не замечают существование друг друга. Тот момент, когда Геренд прикрыл Элею своим телом... был крайне неоднозначным. Вампир утверждал, что принцессу следовало сохранить любой ценой, ведь только она знала коды доступа в хранилище. Однако Сергей подозревал, что у принца-изгнанника имелись и... иные мотивы. Мог ли он изменится с того момента, когда сила Родового камня спалила его? Долгое пребывание внутри Кристалла Души давало много времени на размышления и переосмысления старой жизни. Могло ли случится так, что Геренд сумел преодолеть свою вампирскую сущность (не без помощи Пробуждения страданий) и отринул безумие?
Впрочем, даже если и так, жажда власти у принца-изгнанника меньше не стала.
— Мы не сможем защититься в случае опасности, – произнесла Элея, глядя перед собой пустыми глазами. На столе перед ней лежал лук, принцесса крепко сжимала его древко. — У нас есть народ, очнувшийся от рабства Чумы, но нет армии...
— Но у нас есть Парц! — воскликнул Сергей и указал на архимага.
Тот приосанился и подкрутил сначала воображаемый ус, а потом, опомнившись, и реальный тоже.
– Главное, чтобы остатки народа не разбежались от такой замечательной новости, – добавил Геренд, бросив в сторону Парацельса ехидный взгляд. Тот закатил глаза.
– Самый главный вопрос — как накормить народ? – спросила Элея. — Много эльфов и людей из выживших сейчас очнулись, когда Чёрная Чума покинула наши края. Многие ранены, а лекарств, еды и предметов первой необходимости на всех не хватает.
— Я могу создать немного еды на первое время, – сказал Парацельс. – Но не рассчитывайте, что я стану вам бесплатной машиной по производству припасов. У меня и других важных дел хватает. Кроме того у еды, сотворённой при помощи магии, если ряд недостатков и побочных эффектов, особенно если её постоянно в пищу употреблять.
– Ты же постоянно пьёшь парцеяд, который сам же и создаёшь, — заметил вампир.
– Я -- другое дело, мне можно, магия течёт по моим венам, – заявил Парацельс.
Сергей открыл окно стрима и бросил взгляд на шкалу пожертвований. Интересно, сколько работяги успели накидать за время последних трансляций? Ему раньше требовалось накормить один только Могильяк, а теперь ещё и с Альрией проблемы... выжившего народа в стране не так много, но всё равно поболее будет, чем в графстве.
Он чуть не выпал в осадок, увидев текущие цифры... зрители превысили необходимый результат в десять раз! Причём судя по временному графику, сделали это практически одним рывком во время битвы с Неукротимой Жиринкой. Хайп удался, как говорится. На Такие деньги можно хоть десять Могильяков накормить. Или одну Альрию. И ещё останется. На первое время так точно. Хотя бы одна проблема частично решена.
Похоже, ему всё-таки придётся демонстрировать на стриме чёртово сердечко... но только один раз! В виде исключения!
У принцессы, как предполагал Сергей, имелись некие друзья извне, поставлявшие ей и рейнджерам продовольствие. Но она о них даже не вспомнила. Похоже, возможности союзников принцессы довольно ограниченны. И это хорошо! Нет лишних конкурентов.
Впрочем, кое-что имел альтернативное мнение по поводу того, какая из проблем наиболее насущная.
– Самый главный вопрос, вообще-то, заключается совсем в другом, – перебил их Геренд, постучав когтем по столу. – Кто примерит корону? Кто возглавит Альрию после её нежданно негаданного возрождения? Я имею в виду фактически, а не на бумажке. Парацельс и Сергей, я ведь так понимаю, вы помогаете Альрии не за красивые глаза и хотите чего-то взамен....
За столом воцарилось напряжённое, почти физически ощутимое молчание. Геренд и Элея, два главных кандидата на престол, косились друг на друга с откровенной неприязнью. Убить, как раньше, уже не пытались, но про мир и дружбу нечего было и думать. Сергей и Парацельс как кандидаты на коронацию вообще не рассматривались – у первого права на престол отсутствовали как таковые, а последнего власть не интересовала от слова совсем.
– Я, как единственная наследница короля Квеннара и-Онотимо, вступлю на трон по своему законному праву, – произнесла Элея, смерив брата презрительным взглядом.