– Надеюсь, что я не зря потратил кучу денег, что бы раздобыть планы крепости, используемые при строительстве "Щита и Чаши", – заметил Сергей.
Забрав себе крепость "Щит и чаща", инквизиторы перестроили её так, чтобы внутренние помещение своей структурой образовывали особый знак Антимагии. Он порождает поле, запрещающее колдовать. Врааль, как самый могучий чародей, находился в её центре, в той камере, где поле набирало наибольшую мощь.
– Полетели... – произнёс Артур, крепко сжав камень в кулаке...
Закомментированный код Речи. Врааль #2
Опаснейший чернокнижник и еретик Врааль лежал на тюремной кушетке и держал в руках газету. С интересом переворачивал страницы, перечитывая статьи о повышении надоев в имперских западных регионах. Коровам в рамках общеимперских проектов развития зачитывали священные литании с упоминанием Императора, отчего скотинки приходили в особо благостное расположение духа. Упоминание верховного правителя что-то переключало в коровьих мозгах, после чего они били все рекорды, выдавая на-гора огромное количество полезного продукта.
— Вот что Его имя творит, — задумчиво произнёс жрец. — Интересно, а если бы коровам читали богохульные псалмы и славили Тёмных богов, надои бы упали? Или бы тоже выросли? Полученное таким образом молоко будет обладать особыми эффектами? Надо как-нибудь самому проверить... Когда выйду на волю.
В коридоре послышались шаги, эхом отдающие от стен – судя по звукам, к камере жреца двигалась целая процессия. Неужели святые отцы что-то задумали? Обычно его посещали или охранники, или отец-экзекутор Эдгар. А тут целая делегация по его душу... Чего же от него хотят?
Шаги затихли рядом с его дверью. Послышался чей-то негромкий шёпот, после чего дверь и каменная стена стали сначала полупрозрачными, а потом и вовсе бесследно растворились. В коридоре стояла целая команда из святых отцов, облачённых в скромные монашеские балахоны. Среди них Врааль моментально вычленил экзекутора Эдгара. Лысина палача ярко сверкала в свете факелов, а единственный глаз смотрел на жреца. От жгучего взгляда даже Враалю стало не по себе.
Скорей всего инквизиторы хотели о чём-то поговорить с жрецом, но не рисковали входить к нему камеру. При помощи святой магии они просто сделали стены полупрозрачными, чтобы иметь возможность видеть его.
— Здравствуйте, господа, — дружелюбно улыбнулся Врааль, встал с кушетки и демонстративно поклонился. — Чем обязан столь высокому визиту?
– Кто дал тебе право без разрешения отрывать рот, еретик? – оборвал его отец Эдгар. – Знай своё место! Перед тобой наиболее благочестивые и влиятельные хранители тюрьмы "Щит и чаша".
Имена и титулы палач не упомянул, ограничившись лишь общими словами. Врааль задумчиво оглядел новоприбывших. На всех монахах отсутствовали регалии, были одеты крайне скромно. Видимо, они происходили из монашеских орденов, проповедующего нестяжательство и отказ от мирских благ.
— О, оставьте, святой отец, – отмахнулся жрец. — Вы пришли ко мне, не я к вам. Полагаю, благочестивому руководству от меня что-то нужно, иначе вы бы не заявились ко мне всей вашей святой комиссией, верно?
Врааль говорил спокойно и уверенно, словно вовсе не он находился в каменных застенках и ежедневно подвергался ужасным пыткам. Мастера заплечных дел в инквизиции свою работу знали крепко, у них даже мёртвые вопили от боли, некроманты и личи в том числе. Но не смотря на высокое мастерство в пыточных делах сломить Врааля у палачей не получалось при всём старании. Тот стойко сносил любые пытки и жаловался лишь на отсутствие возможности забить и раскурить косячок.
— Дерзость твоя не знает границ, еретик, – сурово возвести отец Эдгар. Кажется, он играл здесь роль переговорщика, моста между чернокнижником и высоким начальством. Оттого и вёл себя куда более строго и официально, чем обычно. – Но твоя богомерзкая сущность правильно подсказывает тебе – на самом высоком уровне было решено предложить тебе сделку.
— О-о-о, сделка с дьяволом, – заулыбался Врааль. -- Мне нравится, как это звучит!
– Очень не советую воспринимать данное решение, как проявление слабости с нашей стороны, еретик, – произнёс Эдгар. – Это будет твоя худшая ошибка... если не считать решения отречься от света Императора и примкнуть к Тёмным богам.
– Понимаю! Понимаю, – воскликнул жрец, подняв руки перед собой. – Отношусь к решению уважаемых церковных чинов со всем уважением и пониманием!
"Уважаемые церковные чины" хранили молчание, буравя жреца острыми пронизывающими взглядами. Все переговоры они возложили на отца-экзекутора, оставив себе лишь роль наблюдателей. Возможно, в этом и заключался некий, пока непонятный жрецу смысл.