Византийский источник содержит интересные сведения о встрече императора и князя, инициатором которой был Святослав. Цимисхий явился на коне, окружённый «златоносными всадниками в блестящих латах». А Святослав в простой белой одежде прибыл в ладье. Он сам грёб веслом. Греки подробно описывали его внешность. Он был среднего роста, строен и голубоглаз, имел широкую грудь и мощную шею.Лицо обрамляла негустая борода. Очевидно, заметные усы и один длинный клок волос на голове между теменем и затылком{30}- «знак благородства», а также серьга с двумя жемчужинами и рубином в мочке уха Святослава дали основание грекам отметить, что вид он имел «дикий». Дотошный в описании подробностей внешности князя, византийский документалист не забыл отметить также, что нос у Святослава был плоский, а брови густые. Описание похоже на досье, составленное криминалистом.
Во время этой встречи красавец-император и русский, «дикого» вида (по мнению византийцев), князь с интересом беседовали друг с другом и даже, как отмечено в источниках, расстались друзьями. Заключив мир с греками, князь отправился в Киев, чтобы пополнить свою дружину новыми воинами. У Днепровских порогов Святослава подстерегли и убили печенеги. Это случилось в 972 г. Святослава предупреждали о возможности нападения, но он пренебрёг разумным советом Свенельда — обойти пороги сухим путём. Сам же Свенельд с частью войска ушёл в Киев степью. Потом он станет главным советником сына Святослава Ярополка. По странному совпадению, с именем Свенельда связаны события последнего несчастного похода отца Святослава — князя Игоря. Пришло и для князя Святослава время последнего — несчастного похода. По преданию, из черепа убитого Святослава, отдавая ему дань уважения, печенежский князь Куря повелел сделать чашу, оковав её золотом. Он пил вино из этой чаши и считал, что обретает дух Святослава, его бесстрашие и полководческий талант. Куря завещал пить из этой чаши и своему сыну.
И в древних источниках, и в трудах историков не одного поколения обсуждался вопрос: кто же предупредил печенегов о возвращении Святослава в Киев? Возможно, это сделали болгары, не желавшие примириться с завоеванием их территории. На них намекают греки. Но мог пойти на это, как утверждают большинство историков и новый «друг» князя — император Иоанн Цимисхий (969-976). Зачем иметь под боком опасного завоевателя? Ведь признавался же Константин Багрянородный, что Византия использовала печенегов против своих соперников. Тем более что на совести нового императора Византии Цимисхия было не одно циничное предательство. Он стал императором, убив своего родственника — императора Никифора Фоку. Помогала ему в этом жена императора — прекрасная и столь же коварная Феофано. Цимисхий оказался к ней не менее коварным: он отправил Феофано в ссылку. Так что ему стоило предать «дикого» Святослава?{31}А Болгарию Цимисхий обратил в провинцию Византийской империи.
В. В. Похлёбкин, не отрицая выдающихся полководческих способностей Святослава, со строгостью указывал на его «политическую беспечность» и «недальновидность»: «Ради участия в войне, в военной добыче и в завоеваниях он фактически превратился в наёмника... Но когда сам захотел воспользоваться плодами своих побед... император Византии... не только двинул против него все военные силы империи, но и натравил на Святослава, уходящего на Русь с малой дружиной, печенегов, напавших на княжескую ставку ночью и убивших князя». Однако при этом надо учитывать, что понятия «наёмник», «военная добыча» не воспринимались тогда как нечто негативное. Для князя в древнее время война — профессиональное занятие. А жажда наживы, коварство, обман, предательство были не характерны для Святослава в отличие от его союзников. Что же касается «политической беспечности», «недальновидности», в которых упрекал историк князя, они были, очевидно, следствием благородной доверчивости Святослава.
После гибели Святослава между его сыновьями вспыхнули раздоры. Главной причиной этого было установление единовластия киевского князя. А поводов для столкновения братьев было тоже достаточно. Невестой Ярополка была Рогнеда, дочь полоцкого князя Рогволда. А она нравилась и Владимиру — он сватался к ней ещё в ранней юности. Рогнеда отказала Владимиру, объяснив это тем, что он сын ключницы, внебрачный сын Святослава, а значит, не настоящий князь. Рогнеда открыто оскорбила Владимира, презрительно назвав его сыном рабыни. О том, что он сын простолюдинки, помнили многие, и это, очевидно, раздражало Владимира. Он позже жестоко отомстит обидчице. Убив её отца, он силой взял в жёны Рогнеду. Ну и она не забудет этого и не простит. По преданию, уже будучи его женой и матерью его детей, она попытается убить Владимира. Потрясённый Владимир решил казнить жену. Но за неё внезапно вступился их малолетний сын Изяслав. «Отец, ты не один здесь», — сказал он, еле удерживая меч. Владимир отправил Рогнеду и Изя-слава в Полоцкую землю, где специально для сына и во имя сына был построен город Изяславль.
30
По-видимому, через несколько веков нечто похожее будет и в облике вольнолюбивых людей — казаков, которые появятся на родине Святослава в XV-XVI вв.
31
Л. Н. Гумилёв считает, что печенегов могли натравить и те киевляне, которые вполне были довольны правлением Ярополка, близкого христианам. Они не желали появления в Киеве Святослава. Язычники его дружины недавно расправились с русскими христианами, которых они объявили виновниками военных неудач русской армии. Тогда и погиб брат Святослава Глеб. Л. Н. Гумилёв считает, что этим Святослав подписал себе смертный приговор. Но эту версию трудно доказать — нет конкретных фактов.