Торговля в стране восточных славян
Днепр к концу VIII века по Рождестве Христове стал славянской рекой, и на всем течении его слышалась славянская речь. По удачному сравнению одного ученого, Днепр в то время являлся как бы становым хребтом, а притоки его – ребрами, и на этом скелете прочно, одним телом, держались племена восточных славян. Удобство сообщения друг с другом по воде, один язык, одинаковые обычаи и верования – все это способствовало более или менее тесному единению отдельных племен восточных славян.
Днепр дал им всем еще и одинаковое занятие, которое требовало постоянной близости отдельных славянских племен. То была торговля. Надобно только присмотреться к карте течения Днепра, чтобы понять, как и отчего возникло здесь торговое движение.
Своими верховьями Днепр близко подходит к Западной Двине и к притокам Ильмень-озера, т. е. к двум важнейшим исходным дорогам с восточной равнины в Балтийское море, впадает же Днепр в Черное море. Притоки Днепра – все большие, многоводные реки, издалека идущие к нему справа и слева; с одной стороны они приближают поднепровские страны к Днестру и Висле, т. е. к путям в Западную Европу, а с другой – к притокам Волги и Дона, т. е. к Каспийскому и Азовскому морям.
При тогдашнем значении рек, как удобнейших путей сообщения сквозь дремучие непроходимые леса, покрывавшие большую часть русской равнины, Днепр, естественно, сделался большой столбовой дорогой между Балтийским и Черным морями – с одной стороны, между Каспийским морем, т. е. среднеазиатским востоком, и Западной Европой – с другой.
В начальной русской летописи так описывается этот великий водный путь: «Бе путь из Варяг (шведское побережье Балтийского моря) в Греки и из Грек по Днепру, и верх Днепра волок (перетаскивали суда посуху) до Ловати, и по Ловати внити в Ильмень озеро великое, из него же потечет Волхов и втечет в озеро великое Нево (Ладожское), и того озера устье (река Нева) внидеть в море Варяжское (Балтийское море), и по тому морю идти до Рима (т. е. стран Западной Европы), а от моря прийти по морю же ко Царю-городу, а от Царя-города прийти в Понт море (в Черное море), в него же втечет Днепр река. Днепр бо потече из Волковьского леса и потечеть на полъдне, а Двина из того же леса потечеть, а идеть на полунощье и внидеть в море Варяжское; из того же леса потече Волга на восток и втечеть семьюдесятью жерел (устий) в море Хвалисское (Каспийское). Тем из Руси можно итти по Волзе в Болгары (Прикамский край), и в Хвалиссы (Закаспийские страны), и далее на восток дойти в жребий Симов (арабы), а по Двине в Варяги (Швеция и Прибалтийские страны), из Варяг до Рима, от Рима же и до племени Хамова (север Африки)». Так подробно и точно знал древний русский летописец направление путей в те отдаленные страны, которые он называет. Не один век должен был уйти на то, чтобы вызнать эти направления от области среднего Днепра.
По северному берегу Черного моря еще в глубокой древности основались греческие поселения – Херсонес, Феодосия, Оливиополь, Танаис и др. Эти колонии были житницами эллинских государств. Отсюда шел хлеб, которым питались Афины, Коринф, Милет и другие города. О плодородии и обилии этого края существовали у греков легендарные рассказы. Реки славились рыбой, а дальше к северу от моря в лесах водилось множество пушного зверя – бобров, лисиц, куниц, соболей, а диких пчел было столько, что рои их, рассказывали греки, заграждали пути дальше на север. Драгоценные меха, мед и воск, смола были главнейшим товаром, который греческие поселенцы на северном берегу Черного моря скупали и выманивали у жителей Поднепровья, Дона, Днестра и Буга и с большой для себя выгодой продавали в Элладе. Жители этих колоний и положили начало торговому движению по Днепру. Греки еще до Р. X. проникали далеко по Днепру и Висле на Балтийское побережье, где приобретали столь ценимый ими янтарь. Вслед за греками этот путь хорошо прознали и римляне. Таким образом еще за много веков до расселения по Днепру славян эта река была торговой дорогой. Незаметно втянулись в эту торговлю и племена славян, когда сделались обитателями Поднепровья. Сначала они только продавали пришлым купцам-грекам то, что добывали на своих лесных угодьях: меха, воск, мед, а потом понемногу и сами стали ездить с товарами в чужие страны и обменивать там произведения своей суровой родины на такие товары, в каких нуждались сами и для себя и для перепродажи. Находки в курганах и городищах Поднепровья греческой посуды, ювелирных изделий и монет разных, иногда очень отдаленных эпох, живо свидетельствуют о древности и широте размеров торгового движения по Днепру «из варяг в греки». В черноморских степях речные пути с юга на север близко соприкасаются с речными путями на запад и на восток, там, где системы притоков Днепра сближаются с притоками Днестра и Вислы и с системами Дона и Волги. Посредниками тут служили, начиная со скифов, все иранские и тюркские племена, сменявшие одно другие во владении степью. Эти пути, особенно на европейский запад, часто бывали засорены при той смене кочевых племен, которая составляет все содержание истории южнорусской равнины в степной ее части с V века до Р. X. и более тысячелетия после. Но эти пути никогда не забывались и были хорошо известны в римскую эпоху. Находки по всей территории, населенной славянами, римских сребреников конца I, II и III веков свидетельствуют о старинном значительном торговом движении через страну славян с европейского запада. Особенно важное значение для истории приднепровских славян получило развитие торговли по речным путям на азиатский восток.