Но Уложение нигде не говорит, в чем заключается суть отношений крестьян и землевладельцев; оно слишком мало обеспечивало личность крестьянина, не устанавливало наказания господину за неумышленное убийство крестьянина или за жестокое обращение с ним, причинившее смерть; Уложение совсем не определяло, сколько землевладелец должен дать земли крестьянину и какие повинности, в каких размерах может он с крестьянина требовать; Уложение дозволило далее, в случае задолженности землевладельца, когда ему «откупиться нечем, править с него иск в поместьях и в вотчинах, на людях его и на крестьянах».
Не давая ясного и точного определения прав и обязанностей землевладельцев и крестьян, Уложение предоставляло создать эти обычаи житейской практике. А житейские отношения тех времен вели к тому, что землевладелец привыкал обращаться с крестьянами, живущими неисходно на его земле, часто еще и задолжавшими ему, как давно привык обращаться со своими холопами.
Землевладельцы XVII века считают крестьян своими «подданными», устраивают браки между ними, как сами хотят, заставляют их насильно ходить в церковь, даже меняются крестьянами, не спрашивая их, хотят они того или нет. Обычай мены скоро превращается в куплю-продажу.
Так как при всем этом землевладелец был еще и судьей крестьян, живших на его земле, судил их во всех делах, «кроме разбойных и иных воровских дел», то произвол его по отношению к крестьянам был особенно тяжел. На дворах землевладельцев второй половины XVII века стоят тюрьмы, в большом употреблении кандалы, колодки, битье кнутом, батогами, пытка часто по самым незначительным поводам. В 1650 году бобыль деревни Мурашкиной Миронка, хватив лишнего в государевом кабаке, сказал «скаредные и бранные» слова про боярина Морозова, которому деревня Мурашкина принадлежала. Приказчик вкинул Миронку в тюрьму и написал боярину; бобыль, протрезвившись в тюрьме, послал боярину челобитную, в которой винился перед боярином и просил его смиловаться. Боярин не смиловался и приказал приказчику расспросить Миронку накрепко и пытать его, не по наущенью ли чьему говорил он такие слова, а затем «бить Миронка кнутом без пощады» и держать в тюрьме, «а как кожа подживет, – писал боярин, – выняв, велеть в другой ряд бить его кнутом же без пощады» и потом снова кинуть в тюрьму, «чтобы ему плуту, вору впредь воровать и незабытных слов говорить было неповадно». Миронка с пытки винился, что говорил те «невежливые слова своею глупостью, хмелем пьянски», но распоряжение боярина было выполнено над ним со всей строгостью.
Таким образом в действительной жизни к концу XVII века крестьяне, живущие на владельческих землях, оказываются в полной зависимости от землевладельцев. Так прикрепление к земле неизбежно вырождалось в прикрепление к владельцу земли. Крестьяне, жившие неисходно на владельческих землях, при таких условиях мало чем отличаются от холопов; только то, что крестьяне платят государственные подати, а холопы не платят, и является отличием этих двух подневольных разрядов населения Московского государства. Но это отличие определяет отношение обоих разрядов по закону к государству, а перед землевладельцем в обычных житейских отношениях холоп и крестьянин равны. Как с холопами, помещики и обращаются с живущими неисходно на их землях крестьянами.
При Петре Великом государство стало брать подати и с холопов и возложило на них, как и на крестьян, несение рекрутской повинности. Тем самым и в законе положение крестьян, живущих на владельческих землях, стало одинаково с положением холопов. Холопство слилось с крестьянством. Тогда и установилось одинаково в жизни и в законе то крепостное состояние крестьянства, живущего на владельческих землях, развитие которого является характерной особенностью жизни русского народа в XVIII веке.
Главнейшие пособия: В.О. Ключевский «Происхождение крепостного права в России»; его же «Отмена холопства в России»; М.А. Дьяконов «Очерки из истории сельского населения в России XVI и XVII вв.»; его же «Очерки общественного и государственного строя древней Руси»; И. Забелин «Большой боярин в своем вотчинном хозяйстве»; А.С. Лаппо-Данилевский «Разыскания по истории прикрепления крестьян в Московском государстве XVI–XVII вв.».