Другие службы посадским людям были в головах и целовальниках при сборе таможенных доходов, при сборе стрелецкого хлеба, т. е. денег и провианта на содержание стрельцов, в целовальниках при разных денежных сборах, в съезжей избе, на конной площади при сборе денег с пятнания лошадей, в головах банного, перевозного и мостового сбора; затем посадские люди должны были нести полицейскую службу: из них выбирались десятские, пятидесятские и сотские – тогдашние городовые, околоточные и пристава. Случалось, что один и тот же посадский человек нес две или три службы зараз. Все это тяжело лежало на посадском населении и заставляло его всячески избегать этих тягостей.
Посадские уходили из города, где приходилось тяжело, в другой, бежали в уезд, скрывались в степь. Города пустели. Это было тяжело для оставшихся обывателей, потому что казна знать ничего не хотела, что город обезлюдел, требовала того же количества сборов, какое получалось раньше, и взыскивала недобор с остававшихся, так что остававшимся приходилось платить больше с каждого двора. Но от этого они только нищали, а неоплатные казенные недоборы возрастали. Тогда правительство стало преследовать и наказывать бегство посадских людей из городов. В 1638 году приказано было отыскивать и сажать на старые места всех посадских, которые вышли из посадов до Смуты.
По Уложению царя Алексея Михайловича было запрещено посадским переходить из одного посада в другой. Всех тех, которые сами или отцы их были посадскими, а потом ушли и занялись другим делом, хотя бы даже и продались в холопы кому-нибудь, велено было снова водворить на посады. Если вдова какого-либо посадского человека выходила замуж за вольного, то его делали тоже посадским человеком. Вольные люди, женившиеся на посадских дочерях и взятые своими тестями или зятьями в домы, должны были становиться посадскими людьми. Посадские люди, жившие прежде в городе и платившие тягло, а потом поступившие в стрельцы и тем освободившиеся от уплаты налогов, должны были вернуться в посад. В 1658 году была постановлена смертная казнь за переход из посада в посад, за женитьбу посадского на крестьянке без отпускной, за выход замуж посадской девушки за крестьянина без отпускной от города.
Прикрепляя такими строгими мерами городских жителей к месту их жительства, к городу, тем самым к платежу казенных сборов, правительство заботилось и о том, чтобы посадским было из чего эти сборы платить.
Для этого за посадскими людьми правительство стало закреплять занятие, наиболее свойственное городу, т. е. торговлю. В городах было запрещено иметь лавки и постоянную торговлю всем непосадским людям. Затем по Уложению отменялось «закладничество». Закладниками называли тех тяглых людей, которые, избегая уплаты тяжких казенных сборов, «закладывались», т. е. вступали в зависимость от бояр и монастырей, которые сами и их люди были освобождены от уплаты казенных податей. Объявляя себя человеком, принадлежащим другому, закладник «обелял» себя, его двор считался проданным или заложенным лицу, освобожденному от податей; такой закладчик оставался жить на своем дворе, но, как зависимый от «беломестца» человек, не платил податей; следуемая с него доля казенных сборов падала на тех, кто не мог или не хотел стать закладником. По Уложению велено было вернуть всех закладников обратно в тягло и удалить из посадов всех, кто не принадлежал к посадским тяглецам; лавки и промыслы таких людей надлежало продать посадским, а кто не хотел или не мог продать свой промысел и торговлю, тот должен был «в ряд с черными людьми подать платить»; таким образом в посадах надлежало «быть его государевым людям и ничьим иным, опричь его государевых людей, не быть». Приезжие из округи города крестьяне должны были или продавать все, что привозили, прямо посадским скупщикам, или торговать привезенным на рынке с возов, уплачивая каждый раз в пользу посада за место на рынке.