Гостиная и суконная сотни отличались от гостей и друг от друга только размерами капитала, причем гостиная была богаче и пользовалась значительно большим почетом. Казенные службы несли они такие же, как и лучшие посадские люди. Сотнями назывались они не потому, что в каждом из этих разрядов было по сту человек, а просто по старине, когда весь город, всю тысячу, делили на сотни. В 1649 году в гостиной сотне считалось 158 семейств. Торговцы обеих этих сотен пользовались за свою службу тоже некоторыми правами, тоже, как и гости, не платили тяглых сборов, могли курить беспошлинно вино, например, но владеть землей не могли, и бесчестье их стоило дешевле. На казенной службе их назначали в товарищи гостям.
Торговые люди черных сотен и слобод были мелкие торговцы и ремесленники Москвы. Каждая черная сотня составляла особое общество со своими выборными старостами, сотскими и десятскими во главе. Черные слободы отличались от черных сотен тем, что они были населены ремесленниками, обязанными работать на дворец или служить по дворцовому хозяйству. Этих дворцовых черных слобод было в Москве очень много, и до сих пор многие урочища и улицы Москвы сохранили названия тех слобод, через которые когда-то пролегали. Таковы, например, нынешние Бронные, с их переулками, Оружейным, Гранатным и др.: там жили в XVI и XVII веках бронники – оружейные мастера; на Кузнецком Мосту жили кузнецы, на Кисловке – квасовары, медовары и пивовары, и т. д.
Гости, гостиная и суконная сотня в Москве, разряды лучших и средних людей в провинциальных городах пополнялись время от времени по распоряжениям правительства, приказывавшего проверить «животы и промыслы», т. е. доходы и капиталы всех посадских людей. Сообразно их прибытку или убытку, сравнительно с предшествовавшей проверкой, посадские люди размещались вновь по разрядам до следующей проверки. Гости, возведенные в это звание из провинциальных богачей, были обязаны иметь двор в Москве и жить в столице, под рукой у правительства, возлагавшего на гостей государеву финансовую службу.
Так жил город Московской Руси, добывая торговлей и промыслом средства на защиту государства от его врагов, тесно обложивших в то тревожное время московские границы.
Город, так сказать, оплачивал эту защиту: это было его назначение в государственной жизни. С этими целями в жизни городского населения все устраивалось так, чтобы оно к этому делу было крепко. Для этих целей торговля признавалась исключительно городским занятием, для этих же целей, для удобства и верности сбора казенных доходов, самый сбор был поручен выборным из среды горожан за ответственностью и порукой избирателей. Избранные маетными людьми власти доставляли сборы со своих городов тем из московских гостей, которые были к тому назначены правительством.
Таким образом полнота казенных сборов обеспечивалась еще капиталами главного сборщика – гостя.
При Петре Великом городские должности получили только иностранные названия. Излюбленные головы и старосты стали называться бурмистрами, и собрание московских гостей стало называться бурмистерской палатой, а потом ратушей. Суть же дела осталась прежняя: закрепощенное к торгово-промышленной деятельности городское население России должно было своим трудом доставлять средства на государственные нужды.