Деньги на все это шли из приказа Большого Дворца. Там заседали боярин, дворецкий, окольничий, думный дворянин да два или три дьяка. Ведалось в этом приказе больше сорока городов. Приказ Большого Дворца собирал в этих городах подати с посадских людей, с таможен, со всяких угодий. Всего собирал этот приказ до 120 000 рублей в год.
Конюшенный приказ до XVII века ведал боярин конюший; это звание считалось тогда первым по чину и чести. При царе Федоре Ивановиче конюшим боярином был Борис Годунов. В XVII веке это звание уничтожили. Из дворцовых приказов любопытен еще приказ Панафидный, который ведал поминовение по усопшим царям и членам царского дома и раздавал милостыню за упокой их душ.
Большое значение при царе Алексее имел приказ Тайных Дел. Этот приказ вел переписку царя, ведались здесь также дела, которые особенно занимали государя: гранатное дело, соколиная охота, голуби, которые шли на корм хищных охотничьих птиц; держали этих голубей на особом голубином дворе больше 100 000 штук.
Разбойный приказ ведал уголовные дела всего Московского государства. Для гражданского суда в делах служилых людей были два судных приказа – Московский и Владимирский; для москвичей существовал особый судный приказ – Земский, ведавший также и полицейскую безопасность столицы; холопов судил и все холопье дело ведал Холопий приказ.
К каждому приказу были приписаны города, слободы, целые уезды, с которых приказ собирал подать на свое содержание. Жители приписанных к приказу городов судились в этом приказе, как и все подведомственные приказу люди. Благодаря обилию приказов и смешению в них дел по управлению и суду, создавалась большая запутанность и неопределенность. Часто люди Московского государства не знали, в какой приказ надо обратиться по тому или иному делу, так как по разным делам один и тот же город ведался в разных приказах. Неправильно взятый сбор пострадавший иногда так и не мог найти, переходя в поисках своих денег из одного приказа в другой; так, посадские люди ведались по разным сборам, а: следовательно, и по суду, в приказах Большого Дворца, Большой Казны, Большого Прихода и некоторых других. По своему внутреннему устройству и положению приказы не были однородны; одними из них управляли бояре и окольничьи, другими дьяки; одни приказы были вполне самостоятельны, другие во многом, а то и вполне зависели от приказов более важных; одни приказы имели местное значение, другие общее, центральное.
Во главе каждого отдельного большого приказа, как его начальник, стоял назначенный царем боярин, или окольничий, или думный дворянин. Начальник приказа назывался обыкновенно судьей. У судьи был товарищ – помощник, иногда не один; всю переписку, течение дел, их распределение ведал дьяк – главный секретарь приказа. Заседание приказа состояло из судьи с товарищами и дьяка; все дела они решали вместе; если судья и товарищи его были люди высших чинов, то решение приказа называлось приговором бояр такого-то приказа. Судья единолично не мог решать дел, всякое решение должно было состояться с согласия товарища и дьяка; они не могли ставить свое решение «все вместе и без единого, и единый без всех», как тогда говорили; это значит, что решение приказа только тогда имело полную силу, когда было принято единогласно: ни один без всех не мог решить дело, ни все без одного.
Собиралось присутствие приказа в особой комнате, отделенной от той, где сидели многочисленные подьячие. Комната присутствия называлась «казенной», потому что здесь обыкновенно стояла «казна» – железный сундук; в нем хранились деньги и ценности приказа. Сидели судьи за столом, покрытым красным или зеленым сукном.
Душой деятельности приказа был его дьяк. Судья и товарищи судьи были для приказа люди новые, потому что часто переменялись, дьяк же сидел прочно на своем месте и, искушенный долгим опытом, великолепно знал все делопроизводство, все тайны и ухищрения приказной практики, все законы и указы, и умел применять и толковать их во всех трудных случаях.
Значение дьяков, как первых знатоков законов и дела управления, начало складываться вместе с ростом государства. На высшие должности московские государи всегда должны были назначать людей знатных и родовитых, руководствуясь при этих назначениях только «великою породою» этих лиц.