Приняв христианство, Владимир воодушевился желанием распространить христианскую веру в стране, в которой княжил. Вслед за князем крестились многие дружинники. В народе все это не могло оставаться неизвестным. Пошли толки. Одни были против «уродьства», другие говорили, что если бы вера христианская была не добра, то князь и дружина не приняли бы ее. Должно быть, вторых было больше, и вот Владимир, приняв Христову веру, решил утвердить христианство в стране. Но прежде, чем сделать это, он вошел в сношение с греками, так как для будущей русской церкви нужны были епископы и весь церковный чин. Получить это правомерно всего естественнее было у ближайших соседей-христиан, у греков, от их царя и константинопольского патриарха. Но греки имели обычай считать всех принявших от них христианство своими подданными. Этого, конечно, не хотел Владимир и потому решил начать переговоры с греками об устройстве у нас церковного чина не иначе, как победителем.
Византийские и арабские историки рассказывают, что около конца 987 года император Василий, не будучи в силах справиться с восставшим против него полководцем, обратился за помощью к киевскому князю Владимиру. Киевский князь согласился помочь императору, но поставил условием выдать за него замуж царевну Анну, сестру императора. Руссы были врагами императора, когда он обратился к ним за помощью. Князь руссов и обусловил свою помощь браком с сестрой императора Василия, чтобы навсегда закрепить добрые отношения с Византией. Греки согласились на это, но потребовали, чтобы Владимир принял христианство. Владимир согласился и крестился вместе с семьей и боярами, «а может быть, и народом». «Уже христианином киевский князь оказал военную помощь императору Василию и спас ему колебавшийся трон. Но, когда пришло время расплаты, со стороны императора Василия, очевидно, произошла какая-то заминка, а может быть, и отказ в выполнении обещаний. Это заставило Владимира прибегнуть к осаде Корсуня, т. е. начать враждебные действия против бывшего союзника». Это произошло в первой половине 989 года. Император должен был уступить, и тогда состоялся брак царевны и киевского князя; вместе с тем согласно с видами Владимира был решен и вопрос об устройстве церковной иерархии на Руси.
О крещении Руси летописец рассказывает, что оглашенные к принятию христианства славяно-русскими и греческими священниками киевляне с радостью и ликованием шли креститься. Несомненно, были среди них и такие, которые крестились только потому, что все это делали; были и такие, которые не хотели креститься. По словам св. Илариона, «благоверие (Владимирово) со властию сопряжено бе»: это значит, что упорствовавших креститься принуждали к этому и силой. Владимир велел истреблять идолов. Перуна привязали к хвосту лошади и поволокли с холма, на котором он стоял, в Днепр. Княжьи приставники колотили идола палками, приговаривая: «Много ты ел и пил, Перунище, будет с тебя». Делали все это «не для того, чтобы дерево чувствовало, а на поругание бесу, который в этом образе прельщал людей; пусть от людей же и возмездие приемлет», замечает в заключение рассказа об этом летопись. Многие из некрещеных бежали по берегу вслед за уплывавшим Перуном и молили его: «Выдыбай, боже, выдыбай (т. е. выплывай)!»
Во главе отдельных городов Владимир поставил в качестве посадников и наместников своих двенадцать сыновей, разослал с ними священников и епископов и повелел крестить всю землю. Не везде это, однако, было легко сделать. В самом Киеве нашлись упорные приверженцы язычества. Страшась мести князя, они бежали в леса и горы и занялись разбоем. По преданию, некто Могута собрал большую шайку таких недовольных, и Владимиру пришлось вести серьезную борьбу с ними.
Чем дальше к северу, тем глуше была страна, тем невежественнее были ее жители и тем приверженнее они были к языческой старине. Самый север Руси, Новгородская земля оказала особенно сильное сопротивление намерению Владимира утвердить здесь христианство. Подстрекаемые волхвом, прозванным за красноречие Соловьем, новгородцы с оружием встретили посланных крестить их Добрыню, дядю Владимирова, и Путяту. Но и в Новгороде были уже христиане и существовала церковь Преображения. Новгородцы-христиане стали, конечно, на сторону Добрыни, и сопротивление язычников было сломлено. Язычников силою тащили к Волхову креститься. Долго потом дразнили новгородцев жители других краев, говоря: «Вас Путята крестил мечом, а Добрыня огнем».