Но только одно великое княжение владимирское и переходило от князя к князю по этой очереди старшинства. Остальная земля распалась на отдельные княжения, как они были унаследованы сыновьями и племянниками Всеволода Большое Гнездо. Эти наследованные волости не вступали ни в общий передел между князьями, ни переходили от одного к другому по старшинству. Эти области стали наследоваться сыновьями князя, который первый получил от отца данную область в княжение. Он передавал ее в наследие своим детям по завещанию. Таким образом, если в киевское время вся земля была владением всего княжеского рода, то на севере земля распадается на отдельные владения отдельных князей; отдельные волости и города становятся каждая бесспорно личной и наследственной собственностью своего князя.
Эти обособленные личные владения получают новое название, называются вотчинами и уделами своих князей. Удел – это отдельное владение, постоянное и наследственное. Киевская Русь такого княжеского владения волостями не знала, как не знала и самого слова «удел». Это слово не встречается в южнорусских летописях. Южнорусский летописец рассказывает о волостях, городах, столах, княжениях, о переходе их от одного князя к другому по старшинству или путем захвата, строго осуждая такие случаи; он знает, как бывало и то, что княжение переходило по старшинству или в нарушение его от отца к сыну, но всегда он знает князя, как временного подвижного владетеля в волости, ее судью и военного стража; удела, передаваемого от отца к сыну по завещанию, в наследство, раздробляемого между наследниками по воле завещателя, южный летописец не знает.
Понятие о том, что князь является постоянным и наследственным владетелем земли, не совсем чуждое и князьям южной Руси XII века, на севере выросло и утвердилось, как господствующий порядок, из тех новых взаимоотношений между князем и населением, какие создавались по мере заселения северо-восточной Руси находниками с юга.
Суздальские князья Юрий Долгорукий, Андрей Боголюбский, Всеволод Большое Гнездо заботливо устраивали приходящих поселенцев. «Я всю белую Русь городами и селами великими заселил и многолюдной учинил!» – говорил Андрей Боголюбский.
Киевские князья так про себя сказать не могли. Там, на юге, князья были пришельцами в страну, в которой они нашли готовый государственный уклад, там всю землю устроили города с вечами во главе. Здесь же, на суздальском севере, народ приходил в землю, которую устраивал князь. Эта перемена не могла не отозваться на взаимных отношениях князей и народа и не изменить их в пользу верховенства первых. Почувствовав себя старше, князь, как первый заемщик и устроитель земли, стал считать себя и свою семью собственником этой земли. Ведь на его землю, по его зову идет народ, от него получает подмогу, значит, он, князь, и господин всего.
Край оживал на глазах князя: глухие дебри расчищались, пришлые люди селились на новях, возникали промыслы, новые доходы прибывали в княжескую казну. Князю казалось, что это он все делал, что это все плоды его личной деятельности. Отсюда и вырастала привычка смотреть на свое княжение, как на свою полную собственность, которую он сам себе заработал, а потому в праве распоряжаться ею, как хочет.
В XIII веке у князей Суздальской области и устанавливается такой взгляд на свои княжения. Они смотрят на них, как на свои хозяйства, уделы, которыми они владеют и которые устраивают, являются наследственными собственниками земли, судьями и хозяевами населения, которое живет в их владениях, уделах.
Как истые хозяева-вотчинники, удельные князья больше всего заняты увеличением своих хозяйств. Они неподвижно, всю жизнь, до смерти сидят каждый в доставшемся ему по отцовскому завещанию уделе и заботливо заняты лучшим устройством своего владения, чтобы побольше с него доходу получить, побольше земли примыслить, побольше людей-работников собрать, чтобы своим детям оставить доброе, хорошее, богатое наследие. Ради этой цели пускаются в ход все средства; кто посильнее, тот оттягивает куски земли, города и села у слабейших, пуская в ход вооруженную силу. Города и села даются и получаются, как приданое и наследство, продаются, покупаются. Пронырливому, достаточно дерзкому и упорному человеку представляется среди этих обстоятельств широкий простор и возможность постоянно увеличивать свои владения. С конца XIII и в XIV веке некоторые уделы разрастаются очень значительно, и в пределах их возникают новые удельные княжества, князья которых пошли от того первого князя, который этот удел основал; это значит, что его дети, внуки, племянники, получая в наследство земли и города из его приобретений, чувствуют себя в зависимости от этого родоначальника и готовы его именно и его ближайших наследников признавать великим князем. Так возникают с XIV века, наряду с владимирским великим княжением, считающимся, по традиции, старейшим, еще тверское, нижегородское, ярославское, рязанское и московское.