А вот – действительно бесстыдный обман. Начиная примерно с 1948 года количество рабочих часов увеличилось. За тот же период производительность труда выросла более чем вдвое. Лорд Кейнс, конечно, предсказывал с точностью до наоборот. С 1969 по 1989 годы среднегодовой объём занятости рабочих на полный день вырос на 158 часов, что возмутительным образом равняется месяцу дополнительной работы. В следующие двадцать лет ситуация только ухудшилась.
В 1999 году ежегодный доклад Министерства труда США о занятости населения чрезвычайно самодовольно констатировал факт сосуществования низкого уровня безработицы и низкой инфляции. Но правительство беспокоили заявления, что американцы перерабатывают. Например, в книге Джулии Шор «Перегруженный работой американец».334 Я сам часто ссылаюсь на эту книгу. Министерство труда мягко доказывает, что количество рабочих часов в целом стабильно с 1960 года.
Этот вывод основан на трёх вопиющих методологических ошибках.
1) Данные о продолжительности рабочего времени основаны на отчётах работодателей, а не рабочих. Работодатели имеют много причин, чтобы занижать количество рабочих часов, например, для сокрытия незаконной сверхурочной работы или факта занятости нелегальных иммигрантов. Я также подозреваю, что многие предприятия, особенно малые, не сообщают такие данные вообще, и они-то как раз являются теми предприятиями, где рабочие часы самые долгие – и там существует потогонная система.
Хотя это требует немного больше хлопот и расходов, нет никакой причины, почему правительство, имеющее данные о работниках посредством системы социального страхования, не может проинспектировать некоторых из этих рабочих и сравнить полученные данные с отчётами их работодателей. Это наверняка покажет, что статистика работодателей ничего не стоит.
2) Если работник занят более чем на одной работе – вдумайтесь – учитываются только часы, проведённые на основной работе! Очевидно, что наиболее перегружены те, у кого несколько работ. И количество таких рабочих только увеличилось. Это одно из главных обстоятельств с тех пор как я впервые написал на эту тему. Но рабочие часы этих перерабатывающих людей не учитываются должным образом.
3) Если вы думаете, что всё вышеописанное – вопиющее жульничество, то худшее я приберёг напоследок. Одной из основных тенденций в положении работников полного дня являются дополнительные рабочие часы. Другой впечатляющий рост зафиксирован в сфере неполной занятости, в основном среди людей, не могущих найти работу на полный день. Это совершенно разные категории работников. Но что делает правительство? Оно суммирует часы загруженных работой людей с рабочими часами людей с неполной занятостью, берёт среднюю величину и объявляет, что люди работают, в среднем, в обычном графике, а в некоторых случаях даже меньше. Для государства два неправильных минуса дают плюс или всё приводится к общему знаменателю…
В заключение, или закрывая эту тему, я хотел бы обратить ваше внимание на один аспект «Упразднения работы», который, кажется, никто не заметил. Это не совсем явное анархистское эссе. На самом деле, я упомянул там анархизм лишь один раз, да и то не в совсем выгодном свете. Я написал, что «… все старые идеологии по сути консервативны, так как верят в труд. Некоторые из них, такие как марксизм и большинство разновидностей анархизма, верят в труд особенно страстно, потому что не верят больше почти ни во что».
Когда я упомянул авторов, которых посчитал там уместными, я назвал таких анархистов как Кропоткин, Пол Гудман и даже Мюррей Букчин. Но я не определял их как анархистов. В 1985 году на анархистов я был очень зол. В тот момент Крис Карлссон и его коллеги, марксистские головорезы из «Переработанного мира», выжили меня из города.335 Большинство местных анархистов, за исключением Лоуренса Ярача, или заигрывали с «Переработанным миром» или отводили взгляд в сторону. Некоторые из них до сих пор так делают. Прошло много лет, прежде чем я снова стал называть себя анархистом.
И всё же «Упразднение работы» является анархистским эссе. Большинство анархистов понимают, что государство возникло не на пустом месте. Государство связано с определёнными общественными формациями. Так же и анархия. Большинство анархистов понимают, что нельзя упразднить государство без упразднения капитализма. Это правда, но я развил аргумент глубже. Я сказал, что нельзя упразднить государство без упразднения работы.
Я не был первым анархистом, определившим отмену работы как анархистский вопрос. На меня повлияли сочинения Джона Зерзана 1970-х годов о бунте против работы, которые в конечном счёте предполагали её упразднение. При этом Джон не называл себя анархистом. Поэтому, наверное, всё-таки именно я определил работу как основной анархистский вопрос. Я заставил даже таких защитников работы как анархо-синдикалисты и платформисты336 не просто принимать её как должное, но именно защищать. Они смеются над идеей нульработы вместо того, чтобы опровергнуть её, и поэтому идея остается неопровергнутой. Естественно, это означает, что всё больше людей будут соглашаться с ней. За последние двадцать лет я получил поразительно малое количество серьёзных и умных критических отзывов. И я не уверен, что хоть один из них исходил от анархистов.
334
Shor J.B. The Overworked American: The Unexpected Decline of Leisure. New York, BasicBooks, 1992.
335
О конфликте Боба Блэка с редакцией журнала «Переработанный мир» можно прочитать в его статьях «Обман категории А в кружке» и «Из мусора – только мусор» в: Блэк Б. Анархизм и другие препятствия для анархии. М.: Гилея, 2004. С. 94—114. –