И понял, я надеюсь, правильно, - спокойно сказал Уотсон. - Наверно, удобнее будет по порядковым номерам. Номер 1 у нас сейчас играет в аренде, так что его не считаем. Номер 2 - Глен Томпсон, защитник, англичанин, играет в сборной, ну ты должен знать. Когда поймает кураж - творит чудеса, когда не в духе - отрабатывает с ошибками. Может упустить соперника и тогда ужасно злится. Но по жизни - добрый, скромный малый, несколько лет назад открыл в небольшом городе футбольную школу, помогает детям. Мне кажется, вне поля его легче смутить, чем вывести из себя. Уверен, что он не тот, кого мы ищем.
Шерлок немного поморщился:
Джон, я не хочу, чтоб ты снова назвал меня засранцем, но последнее замечание было неуместно. Про каждого из этих ребят ты можешь так сказать, но это не приближает меня к пониманию того, что они из себя представляют. Придерживайся фактов, хорошо?
Уотсон сжал челюсти и немного помолчал:
Ты прав. Я забываю о нашей главной цели. Так, пошли дальше. Номер 3 - Хосе Кесадо, испанец, защитник, играет у нас уже третий сезон, я его обожаю. Отличное чувство юмора, по-английски говорит хорошо. Что касается игры, его основное достоинство скорость - ух! - Джон изобразил пальцами что-то похожее на просвистевший ветер. - Ну и побороться за мяч может, крепкий такой. Достаточно?
Шерлок кивнул, усваивая информацию. На память он никогда не жаловался.
Четверка сейчас пустует, так что номер 5 - Даниэль Тагер. 29 лет, датчанин, играет у нас уже семь лет. Тагер просто зверюга, отрабатывает в защите на 200%. Один из самых эффективных игроков в команде и для защитника много забивает. Вне поля очень дружит с Мартином Швенто - дружат семьями, женами, детьми и домашними питомцами. Но иногда сами себя ведут как дети - шуточки устраивают дурацкие, розыгрыши. Сегодня, когда Грег сказал о твоем переходе, они так ржали, что чуть со стульев не попадали. Опасаюсь, как бы они к твоему триумфальному появлению в раздевалке не приготовили что-нибудь… сногсшибательное, - Джон слегка виновато посмотрел на Шерлока.
Холмс отвел взгляд. Джон почувствовал некоторое напряжение.
Шерлок, не волнуйся - ничего ужасного они не сделают, никакого членовредительства. У вас ведь в “Тоттенхэме” наверняка тоже были такие шутники? Это обычное дело, как в школе. Шерлок?
Холмс упорно не поднимал глаз, а его шею начал медленно затапливать нежный румянец.
О, черт, - простонал Уотсон, - я что-то не то сказал? Слушай, мне обещали циничного негодяя, а подсунули нежную фиалку!
От этих слов Шерлок просто вспыхнул и закрыл глаза. Джон почему-то почувствовал себя последним мерзавцем. Он подвинулся поближе к Холмсу и представил, что перед ним его пятилетний сын:
Ну же, Шерлок, расскажи доброму дяде Джону, что у тебя приключилось? Тебя кто-то обидел? Тогда дядя Джон позовет на подмогу Зайчика и вместе мы надерем обидчику уши!
Холмс недоверчиво уставился на сюсюкающего Джона, который с абсолютно невозмутимым лицом готовился звать Зайчика. Губы Холмса дрогнули - сначала слабо, а потом он сорвался вдруг в неистовый хохот, сползая по дивану и закрыв лицо ладонями. Уотсон улыбался и спокойно пережидал взрыв смеха, зная, что это не продлится долго.
Через пару минут Шерлок угомонился и ему стало стыдно за свое инфантильное поведение. Джон сидел рядом, не проявляя ни малейшего нетерпения или недовольства.
Джон Хэмиш Уотсон, я снимаю перед тобой шляпу, - Холмс хотел, но не рискнул потрепать капитана по плечу. - Я всегда считал свой самоконтроль идеальным, но день еще не кончился, а я уже трижды вышел из себя в твоем присутствии. При этом ты умудряешься делать вид, что ты вовсе не собираешься пользоваться моей слабостью, а я верю тебе, хотя это мне не свойственно.
Уотсон слегка нахмурился:
Не понимаю, о чем ты. Чем бы я мог воспользоваться?
Шерлок закусил губу, а потом неохотно сказал:
Как ты понимаешь, в школе и в академии я не был любимцем толпы. Меня ненавидели и презирали за то, что я отличаюсь. Я не умел - да и не желал - кому-то нравиться. Так что “веселые” шутки и розыгрыши сопровождали меня лет до восемнадцати. Я уверен, что Мартин и Дэниэль отличные, как ты говоришь, ребята, и их шутки безобидны, но…
Не надо, я понял, - Джон придвинулся еще ближе и слегка погладил Шерлока по плечу. - Никаких шуток, я проконтролирую. Боже, еще бы ты не стал гадом, если тебя постоянно травили. И я до сих пор не понимаю, что значит “воспользоваться”, но что бы ты ни имел в виду - я не собираюсь этого делать.
Холмс открыл рот, чтоб добавить еще что-то, но потом захлопнул его и промолчал.
Получается, осознал Шерлок, что Джон Уотсон предлагает ему верить? Доверие не было сильной стороной Холмса, оно было, скорее, его отсутствующей стороной.
Доверять людям он разучился в семь лет, когда мальчишки в школе позвали его поиграть в футбол, а он, плохо знакомый с правилами, забил в свои ворота. Собственная команда тогда засмеяла его, и потом целый год его передвижения по школе сопровождались обидными прозвищами. Он уговорил родителей отдать его в футбольную школу, где внезапно раскрылся зреющий талант, но это не помогло: шутки становились тем язвительнее, чем острее на них реагировал Шерлок. С тех пор на всякий случай он от любого человека ожидал пакости.
А тут перед ним сидит настоящая звезда, успешный футболист, которого любит каждая собака, который найдет себе компанию на вечер, просто пошевелив пальцем; а вот он сидит, успокаивающе гладит по плечу и вовсе не собирается насмехаться.
Точно опоил меня чем-то, безнадежно подумал Холмс, отчетливо в эту секунду понимая, что впервые в жизни влюблен.
Подняв на Джона тяжелый взгляд, Шерлок накрыл ладонью пальцы капитана на своем плече и тихо сказал:
Спасибо.
Джон широко улыбнулся, словно бы ничего не произошло, словно бы двое мужчин не соприкасались сейчас горячими руками:
Отлично, что мы это решили. Вернемся обратно к команде?
Да, - хрипловато согласился Шерлок. - Да, давай закончим с этим. Что с Мартином - раз уж мы говорили о нем?
Уотсон убрал свою руку и отодвинулся обратно, на другой конец дивана:
Мартин Швенто, защитник, словак, ему тоже 29 лет. Играет под номером 27. Такой же здоровый лось, как Тагер, и так же пашет. Отлично играет на втором этаже, бьет своей лысой башкой как из пушки. Иногда может завестись, но в пределах нормы. Когда эта парочка в ударе, я за оборону не волнуюсь вообще. Женат, двое детей. Кто там дальше?.. Шестой номер сейчас свободен, так что переходим к нашей звезде - “семерка” Луис Касерес, уругвайский зубастик. Он не играл в том матче из-за длительной дисквалификации, но присутствовал на трибуне. Его дисквалификация заканчивается к субботней игре, так что завтра ты с ним познакомишься. Не знаю, как вы сработаетесь на поле…- Джон покачал головой. - Луис тоже индивидуалист, если вы двое выйдете на поле - вся линия полузащиты будет работать вхолостую*.
С этим разберемся на поле. Что он представляет из себя как человек? - слегка нетерпеливо уточнил Холмс.
Импульсивный, взрывной, нахальный, яркий, раздражающий, прекрасный - можно долго говорить, - улыбнулся Джон. - Может “нырнуть”