«Ну как тебе?» — прочирикала Элис.
Хороший вопрос. Оно состояло из мягких оборок, и было предназначено для ношения приспущенным с плеч, с длинными, задрапированными рукавами, собранными на запястьях. Корсаж был подпоясан другой тканью, более бледного оттенка, переплетаясь и формируя тонкую складку с левой стороны. Цветочный материал сзади был длинным, но впереди приоткрывал слои мягких гиацинтовых складок, которые по мере приближения к подолу становились все светлее.
«Элис, — возопила я. — Я не могу надеть это!»
«Почему?» — сурово спросила она.
«Топ совершенно прозрачный!»
«Вот это надевается под низ» — Розали держала бледно — голубой предмет одежды.
«Что это?» — с опаской поинтересовалась я.
«Это корсет, глупышка, — нетерпеливо ответила Элис. — Сейчас ты его наденешь. Или мне позвать Джаспера, чтобы он подержал тебя, пока я буду это делать?» — пригрозила она.
«Предполагается, что ты моя подруга» — обвиняющим тоном заявила я.
«Будь душкой, Белла, — вздохнула она. Я не помню, каково это — быть человеком, и я пытаюсь получить хоть немного веселья взамен. К тому же, это ради твоего блага».
Я много жаловалась и краснела, но одевание меня не заняло у них много времени. Надо признаться, у корсета есть свои преимущества.
«Ух ты, — вздохнула я, глядя вниз. — У меня есть грудь».
«Кто бы мог подумать!» — усмехнулась Элис, восхищенная своей работой. Но, тем не менее, я еще не сдавалась.
«Тебе не кажется, что это платье несколько… не знаю, авангардное… для Форкса?» — нерешительно поинтересовалась я.
«Думаю, ты имела в виду, супер — модное» — засмеялась Розали.
«Это не для Форкса, это для Эдварда, — настояла Элис. — То, что надо».
Они отвели меня обратно в ванную, где порхающими пальцами сняли бигуди. Я с изумлением наблюдала, как по моим плечам рассыпаются кудряшки. Большую часть Розали собрала в конский хвост, плотным покровом закрывшим спину. Пока она была занята, Элис быстро подвела мне глаза, нанесла тушь и аккуратно накрасила губы темно — красной помадой. Затем она стрелой вылетела из комнаты и тут же вернулась с туфлями в руках.
«Идеально» — выдохнула Розали, пока Элис демонстрировала их.
Элис опытным жестом накрепко завязала туфлю на моей ноге и оценивающе посмотрела на гипс.
«Думаю, мы сделали все, что могли, — она грустно покачала головой. — Как считаешь, Карлайл не позволит?..» — Элис взглянула на Розали.
«Сомневаюсь» — сухо ответила она.
Элис вздохнула.
Внезапно, обе посмотрели в сторону двери.
«Он вернулся».
Я знала, кого они имели в виду под «он» и в животе затрепетали бабочки.
«Он подождет. Есть еще одна важная вещь» — твердо сказала Элис. Она снова меня подняла — на этот раз необходимость, уверена, что я вряд ли могла ходить в этой туфле. Элис отнесла меня к себе в комнату и мягко опустила перед широким зеркалом.
«Смотри» — сказала она.
Я уставилась на незнакомку в отражении. Каблуки сделали ее выше ростом, и тонкая линия платья лишь подчеркивала эту иллюзию. Корсет, — декольте снова притянуло мой взгляд — сделал ее шею длиннее, равно как и блестящие кудряшки, спускающиеся по спине. Цвет ткани был идеальным, подчеркивая бледность ее кожи и румянец на щеках. Должна признать, она была миленькой.
«Окей, Элис, — улыбнулась я. — Вижу».
«Не забывай» — приказала она.
Элис снова подняла меня и отнесла к лестнице.
«Отвернись и закрой глаза! — сказала она. — И держись подальше от моей головы. Не порть момент!»
Она замешкалась, спуская меня вниз медленнее обычного, чтоб удостовериться, что он повиновался. Остаток пути Элис пролетела. Эдвард стоял у двери, спиной к нам. Высокий и темный. Никогда прежде я не видела, чтобы он носил черное. Элис поставила меня, разглаживая складки на платье и укладывая локоны на место. Затем она уселась на скамейку рядом с роялем и приготовилась наблюдать. Розали присоединилась к ней в зрительском зале.
«Могу я взглянуть?» — от ожидания, его голос был напряженным. Мое сердце затрепыхало.
«Да, давай» — распорядилась Элис.
Эдвард немедленно повернулся и застыл на месте, широко распахнув янтарные глаза. Я почувствовала, как жар поднимается по шее и заливает щеки. Он был так красив: меня кольнуло старое переживание, что это просто сон, невозможный в реальной жизни. Он был одет в смокинг и больше подходил кино — экрану, а не мне. Я смотрела на него с благоговейным трепетом. Эдвард медленно подошел ко мне, замешкавшись, не дойдя до меня пару шагов.