– Может, отпустишь? – попросила я, не желая устраивать теперь видимость сопротивления.
– Отпущу, – пообещал. – Но сначала или целуй, или диктуй свой номер. Эта наша встреча точно не будет последней, зеленоглазка. И уже не только потому, что ты мне очень нравишься.
А я что? Я взяла и продиктовала цифры. До новой встречи что-нибудь придумаю, но ведь эта и не планировалась как последняя.
Села наконец-то в такси и сразу услышала треньканье телефона.
– Что? – нервы подались наружу бесконтрольно. – Вы ведь сами наблюдали, Артур Андреевич, еще и отчета ждете?!
– Зачем было с ним целоваться? – ледяным голосом приморозил меня к сиденью шеф. – Я не это имел в виду, когда просил вас с ним сблизиться.
– А я не умею работать наполовину! – огрызнулась я. – И надеюсь, что мои усилия будут вознаграждены! Что там было про ипотеку?
– Вы что-нибудь узнали?
– Я буду встречаться с ним снова! Узнаю, когда это не будет выглядеть подозрительно!
– Будете встречаться только при одном условии – больше никаких поцелуев и прочего. Это перебор.
Я отключила звонок, не в силах сдержать раздражение. Да иди ты в задницу! Еще тебя я буду спрашивать, щепетильный параноик! С кем захочу, с тем и буду целоваться, а ты протри руль антисептиком – мало ли что! И ты, Лика, дура влюбленная, начинай думать об увольнении, в «Ландшафте Плюс» тебе будет тяжко.
Глава 3
В пятницу меня капитально переклинило, такого уже несколько лет не случалось. Полночи промучился бессонницей, утром позвонил психологу и наорал на него за то, что успел забить свое расписание на целый день, как будто не я являюсь его самым постоянным клиентом. Затем успокоился и пришел к выводу, что специалист мне в разборе полетов и не требуется – сам справлюсь. Понятное дело, у моего состояния была серьезная причина. Лика Старцева, устроившаяся на работу всего месяц назад, успела себя прекрасно зарекомендовать – как бы я ни силился, но не мог придраться к ее исполнительности и умению хватать все на лету. Уже на второй неделе работы, когда я был на встрече с поставщиками, произошла какая-то накладка – архитектурное бюро задержало расчеты, а агрономы уже выехали на участок. Так моя помощница безо всякой заминки связалась с клиентом, объяснила ситуацию, назначила другое время и отозвала наших ребят. Я сам об этом узнал лишь на следующий день, ничего вслух не сказал, дабы не быть заподозренным в слабом контроле над собственным же делом, но до самого вечера порывался выйти в приемную и рассмотреть ее получше. Умная, презентабельная и талантливая девушка, запросто ориентирующаяся в любой ситуации и без паники и лишних движений решающая проблемы. Она на месте моего секретаря долго не засидится – за пару лет наберется такого опыта, что ее вполне можно будет ставить замом. И к тому времени уже будет плевать, что у нее нет профильного университетского образования, она научится всему, судя по исходным данным и характеру. Да, я принимал ее на работу совсем из других соображений, но с каждым днем убеждался, что мне несказанно повезло. Лика – не помощница, она – клад в серебристой обертке! И на нее я сделал ставку, когда собрался серьезно подвинуть на рынке обнаглевший «Цветной остров».
Так ведь она и за это дело взялась со всем усердием… И результат мне не понравился, особенно когда тупорылый бездарь начал ее лапать. Я хорошо понимал, что во мне так взбунтовалось – точно так же, как я не люблю, когда посторонние трогают мои вещи, я не смог вынести того же по отношению к собственному секретарю. Лика – не вещь, конечно, но я успел убедиться в ее ценности, и потому просто ничего не мог поделать со своим чувством собственности. Моя прекрасная помощница, моя незаменимая сотрудница! А этот мудак ее после первой же встречи бросился целовать так, словно вознамерился изучить ее рот до самых гланд. Меня еще четыре часа подряд тошнило, а к понедельнику я понял, что немного погорячился, когда отправлял бесценную работницу на такое задание, а потом сам же разозлился на ее ответственность.
– Лика, я обязан с вами поговорить о произошедшем, – начал я спокойно сразу же после еженедельного совещания, не в силах больше откладывать этот разговор.
Она уставилась на меня своими глазищами в ожидании продолжения. Надо же, а у нее, оказывается, и глазища ничего так… Бывают же люди, у которых буквально все исправно. Для перфекциониста моего уровня – просто услада для взгляда. Но я не отвлекся, а произносил заготовленную речь спокойно и размеренно, чтобы каждое слово до помощницы дошло: