Мне нравилось быть здесь, но почему – я не понимал. Может быть, Генри смог бы объяснить. Однажды вечером он позвал меня со своей кровати и вместо того, чтобы отпустить свою обычную финальную ремарку: «Значит, вот мы где. Так где мы?» – сказал неожиданно:
– Все вещи в мире любопытным образом неотрегулированны.
Я спросил, что он имеет в виду, но он уже сунул в уши затычки и ничего не ответил. Что мне нравилось у «Салли» – так это неотрегулированность. Это было самое любопытное неотрегулированное место из всех, какие я знал, где самые красивые женщины, которых я когда-либо видел, были на самом деле мужчинами.
Многие из них подходили ко мне так же, как мисс Пеппер, но я вежливо отклонял их предложения, хотя мне нравилось, как они прикасались ко мне и ласкали меня. Все были сильно надушены, что очень возбуждало. Приблизительно часов около десяти внутри меня прозвенел будильник, и я решил, что пора домой. Время, проведенное в рядах студентов, а затем учителей, научило меня не возвращаться запоздно.
Я встречаю еврея
Я ехал обратно в центр и думал о той лжи, которую сообщил мисс Пеппер, – что не имел секса с мужчинами. Я боялся, что она осудит меня. Даже несмотря на то, что она сказала, что у нее есть пенис, я по-настоящему ей не поверил. Так что я думал о ней как о женщине и не хотел, чтобы женщина решила, что я гомосексуалист. Но один раз у меня был секс с мужчиной.
Это случилось, когда я жил в Принстоне, на второй год преподавания в «Претти Брук». Я возвращался из похода в Ратгерс со своими учениками и, глядя в окно автобуса, увидел книжный магазин для взрослых на шоссе 1, рядом с Нью-Брунсвиком. Я еще подумал, не видит ли кто-нибудь из детей это место. Сам я притворился, что не вижу, но мысленно сделал для себя заметку.
И как-то поздно вечером вернулся туда. Купил несколько журналов, все они касались трансвестизма, и маленькую книжку в бумажной обложке, которая называлась «Вынужден быть девушкой». Меня привлекло название.
Я делал покупки, чувствуя стыд за свой выбор, желая приобрести что-нибудь более мужественное, и очень быстро оттуда ушел. Это был вечер пятницы, на следующий день занятий у меня не было. Было около полуночи. Я намеренно пришел в магазин очень поздно, надеясь избежать встречи с отцами моих учеников или коллегами.
Я направился на юг по шоссе 1. Мне не терпелось прочитать журналы, не хотелось ждать, пока попаду домой. Поэтому, включив в «паризьене» свет, я попытался читать за рулем.
Я был в правом ряду, ехал со скоростью пятьдесят миль в час. Вдруг слева меня прижал к обочине автомобиль. Я в страхе поднял глаза, думая, что это полицейский, который заставит меня съехать на обочину и увидит, что я читаю «Трансвестит», бюллетень для переодевающихся женщиной.
Но это не был полицейский, это был гражданский, мужчина. Он одарил меня манящей улыбкой. Затем проехал мимо, посигналил и свернул в переулок направо. С бьющимся сердцем я пристроился за ним. Наверняка он свернул в переулок, чтобы испытать меня. Я не отставал. Он прибавил скорости. Я с горячностью продолжал преследовать его, словно сумасшедший.
Следуя за соблазнителем, я сделал несколько поворотов направо и налево, пока мы не оказались в районе серых, от – деланных под дерево, солидных домов. Он припарковался, я тоже припарковался через несколько автомобилей от него.
Меня убьют, подумал я, но не уехал. Он вышел из машины, я тоже вышел из «паризьена». Сделал несколько шагов в сторону, чтобы он не увидел моей трансвеститской литературы. Тревожила собственная извращенность, которая могла привлечь потенциального серийного убийцу. Это был крупный, шумно двигающийся парень, примерно шести футов, с вьющимися каштановыми волосами и пьяной улыбкой. Его лицо казалось безобидным, хотя и похотливым.
– Привет, – сказал он.
– Добрый день, – ответил я чопорно.
– Странно, не так ли? – спросил он. Мы стояли в десяти футах друг от друга, словно ковбои.
– Да, – сказал я.
– Как тебя зовут?
– Дэвид, – ответил я, натурально соврав.
– Может, зайдешь, Дэйв? – спросил парень, стараясь действовать спокойно и задушевно, сократив мое вымышленное имя, а потом представился: – Я – Ричи.
Я не сказал: «Да, я войду». Я не хотел брать на себя ответственность за свои действия. Я чувствовал себя словно робот. Парень подошел к парадной двери, и я последовал за ним. Мы встретились на шоссе, и вот теперь я входил в его владения. На двери я увидал мезузу.[7] Он был евреем! Еврей-убийца? Еврей-гомосексуалист? Я стал ближе к Ричи.