И когда я прошептала его имя, в глазах Дэвида промелькнул огонёк, и он снова принялся осыпать меня поцелуями, целуя с невероятной страстью. На что я отвечала не меньшим. Вот уже нет майки ни на мне, ни на нём, лишь только две губы терзающих друг друга.
Медленно, его руки продвигались вниз по спине, уверенно добираясь до моих ягодиц. Он с легкостью стянул с меня джинсы и, рвано вздохнув, поцеловал меня в живот и начал спускаться вниз, а потом стянул и с себя джинсы, достав из кармана презерватив. Я невольно про себя усмехнулась, но что-то едкое покоробило душу:
– Ты настолько самоуверен?
Дэвид снова переместился ко мне, повалив на кровать:
– Больше, чем ты думаешь.
И снова поцеловал меня. Наши губы были везде, так же как и наши руки, которые то и путешествовали по телам, то находили друг друга и сплетались в замок. Когда уже всё закончилось, мы долго лежали в объятьях друг друга, прижимаясь разгоряченными телами, вжимаясь друг в друга сильнее, словно всегда было недостаточно близко. Как будто это был другой мир, отрезанный от всего того дерьма, что происходит снаружи.
24 глава
Я не смогла надолго уснуть, эти голоса в голове так грохотали, что невозможно было даже дышать спокойно. Я пролежала в его крепких и таких родных объятьях ещё минуту, а потом тихонько выскользнула из его хватки, что не разбудить его. Одно я знала точно, мне нужно убираться отсюда, потому что я могу навредить ему, каждому, кто окажется в Центре.
Быстро одевшись, я бросила взгляд на кровать, где мирно спал Дэвид. Я бы так хотела, чтобы все было по-другому и мы никогда бы не принадлежали к внешнему миру. Возможно, один июльским вечером мы встретились, гуляя по шумным улицам Чикаго. Или в холодный зимний день оба забежали бы в Старбакс. Возможно, что мы даже бы и никогда не встретились. Миллионы вариантов наших судеб, но во всех них больше никто не умирал. Я наклонилась и, легонько коснувшись его губ, прошептала:
– Я люблю тебя.
И вышла из комнаты, поспешила сбежать из здания. Солнце только начало вставать, когда тьма внутри меня начала просыпаться. С каждый секундой, с каждым шагом, с каждым вдохом и выдохом я ощущала, как постепенно она набирает силу.
Я как больной раком, во мне есть то, что отравляет мой организм, и самая прискорбная вещь – это такая же часть меня, как мои органы, кости и кожа.
Я спустилась на первый этаж и перешла на бег. К чертям убраться отсюда. Похоронить себя под толстым слоем холодной земли. Только не становиться тем монстром.
– Погоди! – кто-то окликнул меня, а потом схватил за локоть. Я обернулась и недовольно посмотрела на оракула. Что она вообще хочет? Неужели ей хочется ещё со мной разговаривать после того, что я сделала? Взгляд непроизвольно упал на её шею, где красовались кольцами свидетельства того, насколько я опасна.
– Я хочу тебе помочь, – сказала Энни, сжав мою руку. – Выслушай меня, это очень важно.
Я вздохнула, осознавая, что она не отпустит меня, пока я не дам ей выговориться. А тратить такое драгоценное время на спор не хотелось. Должно быть, убедившись, что я никуда не убегу, она отпустила мою руку.
– Тот мальчик, – начала девушка и неосознанно дотронулась до своей шеи. – Крис.
Тьма, услышав его имя, загрохотала внутри. Казалось, там самое настоящее жерло вулкана. Я даже не знаю, как я её ещё умудрялась сдерживать.
– Он не тот за кого себя выдает, – я усмехнулась от её слов; ну да теперь, когда он напал на меня, я знаю об этом. – Приглядывай за ним. В нем есть тьма, и, возможно, уже поздно. Но твой друг, верно, идет ко дну.
– О чем ты? – нахмурившись, я посмотрела на неё. – Что значит тьма в нем?
– Он опасен, – с этими словами она развернулась и ушла, оставив меня в замешательстве. Ещё несколько мгновений я смотрела ей в след, а после развернулась и побежала прочь отсюда. Теперь уже некому меня было остановить.
Когда я оказалась на приличное расстояние от Центра, то перестала бежать, а после и вовсе упала на колени. Голову ломило от этих адских воплей. Они кричали, шептали что-то на непонятном языке. И каждый раз всё громче и громче. Как будто кто-то бил молотком по голове. Тело бросало в жар, отчего дышать становилось труднее. Я делала рваные вдохи и выдохи, потому что забыла вообще, как дышать. Одежда и волосы становились влажными от пота. Казалось, что ещё немного, и я начну плавиться. Зрение становилось расплывчатым, но я всё же увидела, как вены на руках почернели и горели черным пламенем. Возможно, это был мой личный ад.