– Ты ей до сих пор не рассказал? – прервала молчание Розмари и с некой тревогой посмотрела на него.
Мой взгляд метался от Дэвида к Розмари, по-моему, эти двое точно не собирались просвещать меня, а по тревоги в глазах Розмари, видимо, это мне надо знать.
– Дэвид! – воскликнула Розмари и пораженно посмотрела на него. – Ты вообще собирался ей рассказать? А Амара? Григорий? Она же должна знать.
– Дэвид, – начала я, – что я должна знать?
Мой вопрос повис в воздухе. Дэвид до сих пор смотрел яростно на Розмари и, видимо, не собирался отвечать на мой вопрос. Лучшие друзья стояли, сверля друг друга взглядами. Если бы разговор не шёл обо мне, то я бы бежала отсюда со всех ног.
– Что будет, если она выберет тьму? – задала новый вопрос Розмари, который выбил весь воздух из моих легких.
– Она стоит рядом с вами, – попыталась снова обратить на себя внимание, но эти двое упорно пытались меня не замечать. – Дэвид, объясни, почему я должна выбрать тьму?
Дэвид наконец-то решил посмотреть на меня, но как только он это сделал, я сразу пожалела, его глаза стали походить на море во время шторма, так всегда происходило, когда он был зол. Дэвид молча подошёл ко мне и взял меня за руку, не сказав ни слова, он перенёс нас в комнату на верху Центра. Я несколько раз сморгнула, чтобы прогнать яркие пятна перед глазами.
Как только я увидела Амару и Григория, которые смотрели на нас, не скрывая удивления, мне захотелось кричать. Они до сих пор мне не доверяли. До сих пор скрывали.
Дэвид посмотрел на Григория и кивнул ему, сказав одно единственное слово:
– Пора.
– Ника, – позвала меня Амара, – подойди сюда и прости меня. Я должна была сначала тебе всё рассказать.
На вялых ногах я подошла к ней. Амара на удивление приветливо мне улыбнулась, я ответно ей улыбнулась, но улыбка вышла грустной, печальной.
– Дорогая, – начала она, – в Драговер сила проявляется немного по-другому. Если у других магов и ведьм сила проявляется с рождения, то у Драговер только с 18-лет. Но в твоей семье магия не бывает светлой. Та магия, что внутри тебя очень сильная и темная. В тебе она проявится в полной своей мощи только после сто дней от твоего дня рождения, так было у каждого Драговер, кто владел магией. Ника, если магия будет слишком сильной, то она может победить и тогда ты, как личность больше не будешь существовать. Зло призовёт тебя.
– Это решено, что я выберу тьму? – спросила я, всё цело надеясь, что я не права. Но Амара лишь кивнула, подтверждая мои догадки:
– Двойник – это реинкарнация. Ты сама по себе не полноценная, так как ты копия предыдущего предшественника. Словом, у двойников нет выбора, их всех рано или поздно призывает тьма. Как бы ты долго не сопротивлялась своей силе, то однажды она тебя поглотит. Но если ты сильная духом, то сможешь победить.
После своего монолога Амара замолчала, я хотела ещё что-то спросить, но все мысли перемещались. Внезапно, пришла мысль, что у меня глубоко изрезанная душа, и если внутри меня есть тьма, то моя измученная душа не так уж сильно сможет ей противостоять и погибнет.
– Это всё что я должна была знать? – после долго молчания спросила я, приводя бушующие мысли в порядок.
– Ника, я не думаю, что это когда-нибудь с тобой случиться, но если тебя вдруг однажды кто-то обратит в вампира, то это освободить тьму внутри тебя, даст ей волю. Став вампиром, ты уже проиграешь этот бой с собой.
– Сколько у меня осталось времени?
– Семьдесят пять дней.
Я не помню, как оказалась у себя в квартире. Не помню, который час уже лежу на кровати, глядя в потолок. Не помню ничего кроме прокручиваемых строчек из разговора с Амарой. Каждая из них добивала меня сильнее удара ножом.
– Николая… – Услышала я хриплый очень знакомый голос, который будил во мне невероятное множество эмоций. Я резко вскочила с кровати и уставилась на Дэвида, который застыл посередине комнаты, смотря на меня с печалью в глазах.
– Ты собирался мне рассказать? – я в упор уставилась на него.
– Ты думаешь, что мне было легко? – огрызнулся он. – Я не знал, как это тебе сказать, понимал, что должен, но я боялся.
– Чего? Что я уйду? – продолжала расспрашивать я, решив, что сегодня я не успокоюсь, пока не узнаю всю правду.
– Что могу сломить тебя, – ответил Дэвид. Его слова были искренними и проникновенными. Он сказал мне правду, может впервые с нашего знакомства.