я. Да и хочется свой угол. Картину какую повесить, книгу положить. Вот и построили терем. Только ведь это нас не видно, а расходы-то видно. Подключись мы к воде, к электричеству, тут же бы паника поднялась в городе. Куда уходит столько добра? Кто ворует? А тут вот, пожалуйста, по старинке. И внимания не привлекаем. Выбрали главным меня, езжу с мужиками, собираю таких, как мы. Можно же ходить по улицам, кричать, звать. Все равно только свои и услышат. Детей растим. Мы же живые все, растем, стареем, только не видят нас и все. - Ого, вы молодцы... - я была в легком шоке, больше не оттого, что они есть, а оттого, что даже со своими знаниями, в той же ситуации, не задумывалась о других. А этот рыжеволосый так благородно поступил... В голове прокручивались уже хвалебные оды, как мой герой схватил меня за руку, потянул на себя и злобно прорычал, указывая на часы: - А это у тебя откуда? Я пыталась второй рукой нащупать в кармане ту веревку, которая «разящий меч», а в это время мужик схватил меня за шиворот и начал трясти: - Отвечай! Кому говорю! Я взмахнула канатиком, почти коснувшись лица нападающего. На коже остался длинный тонкий шрам. «Все-таки работает!» - пронеслась в голове восхищенная заметка. Второй замах должен был попасть на шею, когда я услышала крики всех остальных, пытающихся разнять нас: - Игорь! Игорь! Уймись! - Хамомилла? - прохрипела я, - Игорь из дома Хамомилла? Меня вырвали из рук разъяренного гиганта, но он продолжал рваться из рук мужчин, чтобы напасть на меня. - Ты от Кристины? От Кристины, да? Признавайся! Когда тебя часто обвиняют в том, чего ты не делала, уже знаешь, как правильно построить разговор: - Как доказать, что нет? И... Да. Выражение лица меняется, мышцы расслабляются, взгляд не злобный, а задумчивый. - Расскажи, - тон такой, что второй просьбы дожидаться я, пожалуй, не буду. - Тимур дал. В рюкзаке все остальное добро вашей семьи. Но я тебе его не отдам. Теперь твоя очередь говорить. И ты сам знаешь, что у тебя больше поводов оправдываться, что ты не связан с Кристиной. Люди стали переглядываться и шушукаться, поэтому мой собеседник хмуро буркнул - Пошли, поговорим, - и вышел за дверь. Кивнув собравшимся, показывая, что все в порядке, я вышла и пошла по бревенчатому коридору, к балкону. Шикарный вид с него открывался! Высота башни плюс пригорок, давали обзор на весь город, даже с середины здания. - И как его из храма не видят? - заинтересовал меня вопрос. Вот я храм видела прекрасно. - Видят. А что они сделают? Переубивают нас? Зачем? Доппели же от этого дохнут. Да и знают они, что тут я сижу. Мое это место. И не поздоровится им, если сюда сунутся. - Какой ты храбрый! - сдерживаться не получалось, как ни старайся, - Всех готов победить, а семью когда обворовывал, тоже добрый был? А ты знаешь, что Тимур погиб? А думал, что будь у него оружие, кроме отваров, было бы лучше? - Так, стрекоза. Давай-ка кончай с этими нотациями. Знаю я, что братишка мой по храму Меконы бегает, так что погиб, да не совсем. В той же ситуации, что и я. А еще знаю, - он стукнул кулаком по перилам балкона так, что мелкие щепки полетели в стороны, - Что за моей спиной он клинья к Кристине подбивал! - Ну, у вас же вроде все сложилось? Вместе сбежали, кинули младшего, разве нет? - Нет. - Игорь насупился и замолчал. Пришлось молчать, чтобы он понял, что тему я переводить не стану. - Расстались мы, как видишь. Не из-за того, что отдал оружие и выбросили меня, нет. Просто... Ну, скучно ей со мной было. Посмотри на меня. Я громила, дуболом. А он смешной, умный, живой. Скучала она по нему... А потом еще и пелена эта спадать начала. Какая бы любовь не была, понимаешь, а так семью предать без магических чар я не мог... Подпитывать она их забывала. Случайно или специально уж не знаю, но в конце концов я очнулся, а вокруг доппели кучкуются. Набросились на меня толпой, просто всю личность мою в клочки разорвали. Не собрать ее теперь. У остальных хоть шанс есть. У меня нет. Бегал домой, пытался брата спасать, пытался Кристине мешать... Ничего не помогает. Зато тут пользу принес. - Вы молодец. Хотите я вам про Тимура расскажу? Про Игоря младшего? Мы болтали до самой ночи. Нам поставили стулья и стол, пару раз выносили еду и самовар, но в разговор не лезли, видели, что их предводитель, такой храбрый и сильный обычно, сегодня совсем раскис и глаза у него на мокром месте. Он, оказывается, и не подозревал какие сильные чувства у Тимура к Кристине. Напугался за меня, правда, не как за человека, а как за часть пророчества. Порадовался, что магазин не продан и все на своих местах. - Ну и что делать будешь? - спросил рыжебородый в конце разговора и заглянул мне в глаза. Впервые за последнее время, я почувствовала себя ребенком, поэтому честно, не хорохорясь, пожала плечами и ответила: - Не знаю. Если можно, побуду тут. Подумаю. Насовсем не останусь, пока силы есть - буду бороться. - Молодец, стрекоза, - потрепал меня по макушке Игорь своей ручищей. - Думается мне, что стоит племяннику моему все рассказать. Ты, как к девочке, к нему не относись. Мужик, он на то и мужик, чтобы не бояться и не нервничать, а брать и делать. Ничего с ним не случится. А случится, так набьет себе синяков, да еще сильнее станет. В нем кровь наша, крепкая. Не как у иных сейчас - водичка. Раз сказал, люблю, значит, горы свернет. Стало спокойнее. Милая румяная женщина накрыла меня пледом и тихо ушла. Чай на ночном весеннем воздухе был окутан дымкой из пара. - Думаете получится у меня вернуться? Хоть кому-то это удавалось? - Не знаю. Кажется, не слышал таких историй. Но ты не дрейфь. Глядишь, первая будешь, других научишь! - впервые за вечер Игорь улыбнулся. - Пойдем-ка, чего покажу. Ты такого еще точно не видела! Вставай! Идти не хотелось, настроение было на нуле, да и вряд ли я чему-то могла еще удивиться. Рыжебородый усмехнулся, подхватил меня за талию и закинул себе на плечо. Я пискнула и запротестовала, болтая руками и ногами. - Тише, стрекоза! Знаешь, какой сегодня день?