Напарник зашел сзади, а я бросилась вперед. Два шага назад.
Медленно, тягуче, словно в слоумо два шага назад от доппельгангера. Андрей пинает ее в спину. Рыжие волосы разлетаются от лица, голубые глаза смотрят по сторонам, рот приоткрывается...
Раз, два, три, четыре...
Она пытается увернуться, не столкнуться со мной, но я выбрасываю вперед ногу и бью «саму себя» в живот. Доппельгангер складывается пополам, воздух выходит из ее легких.
Боль простреливает ногу, пока мой кулак летит к лицу нечисти.
Я кричу, сгибаюсь, слезы выступают на глазах.
Мы, все трое замираем. Слышно лишь шепот Тени, словно из всех углов сразу:
- Хорошая Оля. Отомстила за хозяйку.
Пятно крови расползается по пыльному цементу из моего порванного кроссовка. «Словно мак распустился» - мелькнула мысль.
- Нет, пожалуйста...
Доппельгангера начало «отматывать» назад. Лица сменяли одно другое, было даже, кажется, лицо Тимура. Одно за другим, пока не появился мальчик, маленький, вихрастый с огромными блюдцами серых глаз.
Нужно что-то сделать для него. Ребенок внутри этого монстра страдал слишком много лет. Пыльца разлетелась, а в свете лучей из небольших окон появилась женщина.
- Мамочка...
Мальчик совершенно по-детски икнул и вцепился в длинную юбку.
- Пошли, сыночек. Хватит тебе скитаться. Нас остальные заждались.
Она подняла доппельгангера на руки и растворилась в воздухе. Грудную клетку изнутри выламывал крик радости.
- Андрюха! Мы победили! Где ты? Дай пятюню! Нам просто не поверят, когда вернемся. Андрей?
Пусто. Комната пустая, только осколки везде и все. Куда он делся? Сбежал?
Только через несколько минут на меня снизошла горькая правда. Он еще здесь. Просто я его не вижу. И в желтую башню не вернусь. Мы теперь в разных мирах. Его доппельгангер все еще ходит по земле.
- Надеюсь, что ты не бросил меня одну. Прости, друг. Пойдем отсюда?
По дороге я пыталась говорить.
- Возьму очки, наушник, сможем общаться, потусуем вместе еще... Можно будет ходить в кино, например. Мне понравилось.
- Девушка, с вами все в порядке? - проходящий мимо мужчина замер, заглядывая в мое лицо.
О, черт. Совсем забыла, что меня видят! Как же непривычно! Это... О, нет. Одежда грязная, повсюду кровь. Не дай бог увидит кто-то из знакомых!
- В порядке, - буркнула я, молясь, чтобы он меня не запомнил.
На безопасном расстоянии от окружающих, надеясь на то, что меня слышат, я проговорила:
- Слышишь, мы встретимся. Завтра же. Может быть, даже сегодня. Желтая башня никуда не денется. Мы никуда не денемся. Мне нужно к Игорю, отмыться и переодеться. А потом домой, к маме и папе. О, боже, представляешь, как я соскучилась по ним? Ой, прости, прости, не хотела тебя расстроить. В общем. Нам сейчас в разные стороны. Спасибо тебе огромное! Это все. Моя жизнь... Только благодаря тебе.
Показалось или нет, но по ладони словно скользнула рука, легко сжимая мои пальцы.
По дороге до книжного, я чувствовала себя инопланетянкой. Все было таким новым, ярким, радостным, будто в путешествии. Теплое потрескавшееся дерево домов, по которому на солнышке ползали красные жучки, брусчатка, фонтан, создающий из брызг радугу. Но в то же время было грустно, сиротливо и одиноко. Появилась дикая мысль: а не умерла ли какая-то моя часть вместе с доппельгангером?
Было слишком просто и не волнительно зайти в магазин. Сказать:
- Всем привет, мне нужно помыться и переодеться.
Не раздражало, что Степанида Сергеевна вдруг стала доброй и заботливой, что вся реакция Яны заключалась в:
- О, поздравляю.
Не было грустно, что старшего и младшего Игорей не было и в помине. Не взволновало, что, по словам Миши, они отправились разыскивать меня. Плевать, главное, моя жизнь вернулась.
Вокруг меня носилось семейство Хамомилла, пытаясь даже вломиться в ванну, расспрашивая как мне удалось то, что годами не удавалось другим. Пришлось рассказать в общих чертах. Об Андрее говорить не хотелось. Казалось, что это стало бы предательством. Странно.
Яна меняла мне повязку и обрабатывала остальные раны, когда Степанида Сергеевна, взяв под руку Мишу, предупредила, что уходит.
- Куда вы? - поинтересовалась дочь.
- Нужно позаботиться о некоторых вещах. Прибрать после боя. - женщина расправляла на пальцах белоснежные перчатки.
- Но там только стекло.
- Оленька, убирать нужно не только ради вашей полиции, но еще и нашей. Из тонкого мира. Успокаивайся, пей чай, а мамочка обо все позаботится. Ты же мне почти как дочка, - ткань перчаток скользнула по щеке.
Ну и поворот. Теперь, значит, мы родня. Круто. Неужели такие перемены только из-за моего возвращения в нормальный вид?