Ее трясло так, будто только что чудом увернулась от столкновения с большегрузом, дрожали не только руки, но и ноги. Ника старалась дышать ровно, украдкой наблюдая за Кориным, он отсалютовал ей стаканчиком и сделал большой глоток. Вдох — задержка — выдох — снова вдох.
— Хорошо, — сказал мужчина и выпил еще. — Сейчас мы выйдем в зимний сад, на свежий воздух, по дороге возьмем тебе бокал шампанского, ок?
Вероника несколько раз часто кивнула.
— Вот и славно, — Корин расплылся в улыбке.
На его лице поступила сеточка будущих морщин. У него очень выразительная мимика, лет через десять-двадцать эти линии превратятся в настоящие морщины. Вероника зачем-то представила его пятидесятилетним. Картина не испугала, более того, таким Корин нравился даже больше.
«К тому времени он наверняка остепенится и уж точно прекратит меня преследовать».
Парень не был красавцем в смысле современных канонов красоты, его бы не позвали сниматься в рекламе, но он обладал харизмой, животным магнетизмом. Все в нем гармонично: высокий рост, широкие плечи, литые мускулы угадываются под пиджаком от Армани — все в облике так качественно продумано, что стало частью личности. Так же, как речь, манеры. Это не маска, это вторая кожа.
— Ты успокоилась?
— Да, — ответила Вероника, любуясь им, как особо опасным экспонатом на выставке вооружений.
— Отлично. Тогда возьми меня под руку и пойдем.
Она осталась стоять на месте, упираясь мягким местом в отцовский стол.
— В чем дело, солнышко? — поднял брови Корин. — Ты все еще боишься?
Она покачала головой.
— Тогда иди сюда. Я бы сам взял тебя под руку, но боюсь новой истерики, — с его губ сорвался нервный смешок. — Так что давай сама, ок?
Вероника улыбнулась. Чего она в самом деле? Он не кусается.
«Конечно. Это ты пытаешься кусаться, а он приручает тебя, как дикого звереныша, не спеша и ласково. Возьми его под руку — получишь бокал шампанского».
Он ждал.
«Ну же!»
Она заставила себя подойти, Корин широким жестом распахнул перед ней дверь кабинета и протянул ладонь. Усилием воли Ника приняла его руку, жесткую, как подлокотник делового кресла. Она чувствовала себя тряпичной куклой, хотелось просто повиснуть на нем и отключиться.
«Какая разница, Вероника, ты проиграла».
Он вел ее мимо знакомых гостей, «цок-цок» — стучали каблуки по мраморной плитке.
— Привет! Здравствуйте! Добрый вечер!
Шла как во сне, машинально отвечая на пустые приветливые фразы красиво одетых людей. Ника смотрела по сторонам на знакомых в привычном, практически родном холле, ее трясло. Общее настроение настолько не вязалось с ее ощущениями, что возникло чувство нереальности, будто ее живую вклеили в яркий мультик.
— У меня такое чувство, что ты ведешь меня на расстрел.
— У тебя слишком мрачный взгляд на мир, дорогая Вероника, даже по моим меркам. Я всего лишь хочу достать тебе бокал шампанского.
— Два бокала.
— Какая скажешь, сладкая. Сколько угодно.
Все еще держась за руки, они почти дошли до столика с напитками, но встретили официанта с подносом. Корин взял бокал и передал Веронике, второй взял в свободную руку.
— Ну вот, у нас есть два бокала, теперь можно поговорить.
— А тебе? — оглядывая холл, спросила Ника.
Она увидела Андрея с Лизой, они стояли метрах в пяти от столика. Если крикнуть, должны бы услышать сквозь музыку. Ника не решилась.
— Я обожду, — ответил жених, увлекая ее к выходу.
— Да ладно?! Ради меня ты готов отказаться от выпивки?
— Дорогая, ради тебя я готов на все.
— Не зарекайся, милый, — нежно проворковала Вероника. — Не надо.
Парень негромко рассмеялся. Ей нравился его смех, низкий, хриплый. Сейчас он звучал мягко, но приходилось слышать и другие интонации. Она поспешила отогнать от себя неприятную мысль, шампанское оказалось весьма кстати. Она выпила бокал в три глотка и поставила пустой сосуд на мраморную тумбу рядом с вазой с белыми лилиями. Взяла второй бокал из рук Корина и спросила:
— Куда ты меня ведешь?
— Ты обещала показать мне зимний сад.
— Тогда нам направо.
Они свернули в широкий коридор и вышли в застекленный пристрой, освещенный специальными лампами, обеспечивающими тропические растения светом всего спектра. Музыка здесь звучала тише, и нарядные гости перестали попадаться на пути.
— А вон в ту беседку, — он показал рукой. — Там нам не помешают.
Александр галантно пропустил Веронику вперед, она прошла в резную беседку из канадской березы, уселась на гладко обструганную скамейку. Корин присел рядом, небрежно закинул руку на перила как раз за спиной невесты.