- Договорились! Слышишь, Марк? Нам пора.
Я проснулась вполне отдохнувшей. Марка на коленях не было. То ли отправился по своим кошачьим делам, то ли решил задержаться у Мирланды. Ну да и пусть, проголодается – прибежит. Кстати, надо будет ради любопытства попробовать его покормить там, в том мире. Просто проверить: он там целиком, со всеми потрохами, или так, черной пушистой тенью.
Мысль эта проскочила в голове и исчезла, отложившись где-то на будущее крючочком. А я развернула кресло в прежнее положение, умылась, полюбовалась на сопящее на диване тело и пошла ревизировать холодильник. Откуда ни возьмись, тут же образовался и Марк. Правильно, именно в холодильниках лежит самая кошачья еда: колбаса и рыба. И как же проводить инспекцию без дегустации?
Я откупилась от пушистого вымогателя кусочком сосиски и принялась готовить… судя по часам, уже обед. Сварила кастрюльку легкого супчика, натушила сковороду мясного соуса, глянула на часы еще раз и уронила на пол звонкий ковшик из нержавейки. Звон ковша сработал не хуже, чем удар железным прутом по рельсе. Ромка подпрыгнул на диване, некоторое время мутным взглядом обводил комнату, потом повернулся, ведомый обонянием, и сфокусировал, наконец, зрение.
- Ух ты! – выговорил он, узрев на плите кастрюльки и сковородки, а на столе – тарелки и ложки.
- Ого! – добавил, бросив взгляд на часы.
- Ой-ой-ой! – завопил, получив по протянутым к кастрюлям немытым рукам.
Зато через пять минут, усевшись за стол и проглотив первую ложку еды, резюмировал:
- Класс!
И расплылся в довольной улыбке.
И этот человек несколько часов назад был смертельно усталым и груженым как карьерный самосвал. Скажи кому – не поверят. Вот, что суп животворящий делает!
С чаем и печеньем мы ушли на диван. Я еще раз с удовольствием понаблюдала, как действует еда моего приготовления на неизбалованный мужской организм, даже если это всего лишь отвар китайской травы. Под чай потихоньку и начался разговор.
Сегодня Ромка уже не отворачивался от меня, не глядел то мимо, то в сторону. Наверное, уже мозгою-то пораскинул, расклады да вероятности оценил. Вот только несмотря на все это, тянуло от него этаким холодком, угрюмой отчужденностью. И сытная вкусная еда это лишь сгладила, но не изгнала. И я даже знала, что тому причиной: то, что я своей рукой на его глазах прирезала связанную Тварь. Ну и теперь я для него выгляжу этакой жуткой хладнокровной убийцей. Вот и сидели мы, попивали чаек, хрумкали печеньки, а я все прикидывала, как половчее начать разговор, чтобы еще хуже не вышло. Все же, при всех своих тараканах, Ромка мне понравился. Ну да, это у меня первый парень, который вообще поглядел на меня, как на женщину (главбух, понятно, не в счет). Но дело не в этом. Я не таяла и не млела, не теряла мозгов от взгляда его серых глаз, как об этом пишут в романах. Мне просто было хорошо рядом с ним. Очень хорошо. У меня были в приятелях нормальные пацаны, но именно что в приятелях, для них я была «своим парнем», и не более того. А тут… тут был шанс на нечто большее. И я собиралась за этот шанс побороться.
Пока я мялась, не решаясь произнести первую фразу, Ромка начал разговор сам, спасши меня от участи буриданова ослика.
- Скажи, Тась, а то, что ты рассказывала вчера в машине – это все правда?
- Чистая правда, от начала и до конца, - подтвердила я, немного картинно положив руку на сердце.
- И что, ты действительно можешь колдовать? Это не шутка?
Я поморщилась, вспомнив как точно так же морщилась Мирланда, когда я заикалась о колдовстве.
- Я умею совершать некоторые магические действия. Вот, например:
И я зажгла на ладони светляка. Понятное дело, можно было обойтись и без ладони, но так было намного эффектнее. Глаза у Ромки расширились. Они и без того от природы были не очень маленькими, а сейчас стали прямо как в сказке «Огниво», что твои чайные блюдца.
- Круто! А еще что-нибудь можешь?
- Такого же эффектного – нет. Хотя… у тебя после того раза остались еще синяки и ссадины? Помнится, тетка в травме тебе целую страницу исписала мелким почерком.
- Ну… есть немного.
- Покажи! – потребовала я.
Ромка немного покочевряжился, ссылаясь на неловкость, на неудобство, на прочие пустячные причины, но быстро сдался и принялся расстегивать рубашку.
На груди у него красовался шикарный синяк. Не хуже, чем тот, что остался у меня от пули. С таким украшением, должно быть, ему было очень неудобно и за рулем сидеть, и бегать туда-сюда… А ведь он вчера ничем не выдал этого, ни одним звуком. Да что там звуки, он даже ни разу не поморщился. Вот это выдержка у парня!