Что касается скелетов этих непревзойденных мастеров, их часто зарывали в каком-то далеком и неизвестном место или просто они сами разрушали их собственные тела. А все потому, что труп несравненно могущественного мастера был сам по себе бесценным сокровищем.
Кто из этих несравненных мастеров не поглощал бесчисленные небесные материалы за время жизни? Их плоть и сущность крови были сопоставимы с божественным сокровищем, их кости и каналы меридиан были исписаны шаблонами дао и рунами Законов. Если бы кто-то откопал их трупы и стал бы воспринимать их, это не уступило бы восприятию камней хаоса.
Из-за этих причин несравненно могучие мастера не хоронились в явных гробницах, чтобы другие не смогли выкопать их трупы, создать из них пилюли, или воспринимать их как объекты.
Только такая секта, как Гора Потала, просуществовавшая в течение 3,6 миллиарда лет, с глубоким фоном, достигшая непостижимых глубин, могла обладать способностью разместить эти скелеты в Безупречной Ступе, чтобы сохранить их и позволить этим видным монахам покоиться в мире буддийских пагод.
Можно представить себе, что реликвии костей в этих пагодах были высшими сокровищами среди всех сокровищ.
Пока Линь Мин постоянно приближался к сборищу пагод, он слышал, как между небесами и землей отражаются слабые буддийские песнопения. В небе мелькали золотые буддийские руны, объединяясь во всевозможные чудесные достопримечательности.
В этот момент Линь Мин почувствовал, что вся кровь и истинная сущность в его теле бурлят от волнения. Его сердце билось в тандеме с потоком буддийских рун.
"Хммм".
Боевой дух великого тумана дрожал.
Линь Мин чувствовал, что в его теле закаляется воля.
300 футов!
200 футов!
100 футов!
Линь Мин, наконец, оказался перед самим лесом пагод. Живой Император мог скрыть свою ауру, а также сохранить свой боевой дух в своем духовном море, пока он не будет активирован. Например, Божественная Мечта может казаться совершенно обычной смертной женщиной, если сама того захочет.
Но с умершим Императором все было бы по-другому. Если бы мастер был слаб в аспекте воли, ему было бы невозможно противостоять очищению Безупречной Ступы.
Линь Мин прибыл в первую пагоду Безупречной Ступы. Эта пагода была восьмиэтажной. В буддизме буддийская пагода в первую очередь служила могилой. Она использовалась, чтобы схоронить останки выдающихся монахов и их реликвии.
Двери этой пагоды начали открываться.
Линь Мин глубоко поклонился, прежде чем вошел в пагоду.
Оглядевшись вокруг, в центре этой пагоды он заметил реликвию. Эта реликвия была плоской и широкой, напоминающей овал. Эта реликвия сильно отличалась от того, как Линь Мин представлял себе в качестве реликвии.
Останки выдающегося монаха обычно были бы захоронены в комнате под пагодой. Но эта реликвия была фактически размещена в центре зала первого этажа, открытая миру, без какой-либо нефритовой коробки.
Посмотрев вниз, под этой реликвией он заметил каменную табличку с надписями. «Благодушный Король, родился спустя 800 миллионов лет после великого бедствия. Он управлял Горой Потала и обладал культивированием Императора. Он стал монахом в шесть лет. Его талант был необычайным, и его память была замечательной. Он изучал 300 буддийских писаний, и до 20 лет он вообще не занимался боевыми искусствами, но полностью инвестировал себя в понимание дхармы буддизма. Свет пробуждения дошел до него, и тело Благодушного Короля возродилось через нирвану, и с этого момента он сгустил тело Будды. Это этап Разрушения Жизни…»
Пока Линь Мин читал это описание, он все больше и больше удивлялся. Каменная табличка гласила, что этот Благодушный Король не изучал метод культивирования боевых искусств до 20 лет, и лишь медитировал над буддийскими писаниями. Тем не менее, после этого его смертное тело возродилось через нирвану, сгущаясь в тело Будды. Это был тот же этап, что и этап Разрушения Жизни.
Если это было так, то путь буддизма был слишком загадочным и чудесным.
Далее каменная табличка рассказывала о различных достижениях Благодушного Короля. Кроме того, в самом низу была короткая строка слов: «Если я смогу проповедовать непогрешимо, то после того, как я погибну в огне, пусть мой язык останется навсегда».
Эти несколько слов казались нежными и спокойными, как обычное предложение, но на самом деле они испускали глубокий и мощный импульс. Просто взглянув на них, любой мог бы почувствовать желание помолиться в поклонении и принять крещение буддизма всем свои сердцем.
Это чувство было сопоставимо с тем, что чувствовал Линь Мин, когда он прочитал слова, которые оставил Божественное Начало в Бездне Демона. «Безудержные реки звезд в бесконечном космосе, я перепишу бесконечную историю!»