От нее захватывало дух. Именно такой я буду представлять ее себе в последующие годы. Буду вспоминать, как она сидела на этом сиденье, грелась на солнышке и с каждой секундой покоряла мое сердце.
Неделя пролетела слишком быстро.
Так всегда бывало, когда приближался конец.
Ранее на этой неделе Мак написал мне, что, по его расчетам, машина Лондин будет готова к пятнице. Что ж, пятница наступила, и, как он и обещал, все было сделано. Она скоро уедет, что сделало мое решение взять отгул на работе еще более разумным.
Этим утром я позвонил Тони и спросил, не может ли он подменить меня в гараже. По пятницам, как правило, было много работы, но он заверил меня, что позаботится о замене масла. В худшем случае, он перенесет людей на понедельник. Одна отлучка в пятницу не могла погубить мой бизнес. А вот один пропущенный день с Лондин будет терзать меня годами.
Я первым делом зашел к ней в номер, прежде чем она исчезла во время одной из своих прогулок по городу, и попросил ее провести день со мной. Мы пошли завтракать в закусочную. Купили ей купальник в «Уолмарте». Купили продукты для пикника. Затем мы направились к воде.
Как и в первый раз, я прокатил нас по озеру, прежде чем добраться до середины, чтобы поплавать. Потом я снял с нее бикини и занялся с ней любовью на полу. После этого мы освежились, искупавшись. Я как раз вытирался полотенцем, когда зазвонил мой телефон, и Мак испортил мне день.
Она уходила.
Блять. Неужели мне суждено было остаться одному? До Мойры у меня было не так уж много девушек. Всего несколько школьных увлечений, забытых еще до того, как они начались. Как только мы с Мойрой познакомились, она дала понять всей старшей школе Саммерса, что я для нее недоступен.
Наш брак был обречен с самого начала. Мы с Мойрой были противоположностями во всех смыслах этого слова — эта старая поговорка была полной чушью. Противоположности не притягиваются. Они раздражают.
После развода и моих неудачных попыток завязать отношения, я решил, что лучше буду один, чем с женщиной, которую больше интересуют деньги моих родителей, чем я и мой простой гараж. Конечно, у меня был хороший дом и новая лодка. Я заслужил все это. Я платил за это, надрывая задницу.
У меня был Уайатт. У меня была моя семья. Я не чувствовал себя одиноким.
До Лондин.
Приехав в город, она заставила меня осознать, какая дыра образовалась в моей жизни. Дыра в точности повторяла форму блондинки ростом пять футов пять дюймов (прим. ред.: примерно 165 см.) с нефритово-зелеными глазами.
Черт возьми, я буду скучать по ней.
— Здесь и правда красиво. — Она улыбнулась, бросив взгляд на деревья, окружавшие озеро. — Я не знаю, найду ли когда-нибудь другое озеро, такое же красивое, как это.
Мое сердце. Замените «озеро» на «женщину», и она озвучила мои мысли.
Она всю неделю делала подобные замечания, напоминая нам обоим, что уезжает. Как я мог забыть? Минуты пролетали слишком быстро. Ночей, которые я провел в ее номере в мотеле, было недостаточно. У нас еще были выходные, но мне нужно было больше.
Вот только, никакого большего я не получу. Я уже попросил однажды.
И не стану просить снова.
Одного «нет» от этой женщины было достаточно, чтобы навсегда разрушить мои надежды.
Лондин уезжала. У меня не было другого выбора, кроме как принять это, даже оценить по достоинству.
Чем дольше она оставалась, тем чаще я бы молил о еще одном дне. О неделе, потом о месяце, потом о годе.
Я изголодался по ней так, что никогда не насытился бы.
— Хочешь покататься по окрестностям? — спросил я.
— Нет. — Она отвернулась от этого зрелища и сняла с лица солнечные очки. Изумрудные искорки в ее глазах ярко заплясали на солнце, когда она потянулась к завязкам бикини на шее.
Я ухмыльнулся. Голодный.
Остаток дня мы провели на озере, исследуя воду в перерывах между изучением друг друга. Ближе к вечеру озеро заполнилось лодками, люди выходили на воду на несколько часов до наступления темноты, чтобы начать выходные. Ни Лондин, ни я не хотели оставаться в толпе, поэтому решили на этом закончить.
Лодка была привязана к причалу, и мы сели в мой грузовик и поехали в гараж, чтобы проверить ее машину. Мак оказал мне услугу и подогнал ее, так что мне не пришлось ее забирать. Тони написал, что она надежно заперта внутри.
— Не хочешь поужинать со мной сегодня вечером? — спросила Лондин.
— Или… мы могли бы поужинать у меня дома. С Уайаттом.
Она посмотрела на меня, и ее брови приподнялись над большими солнечными очками.
— Ты хочешь познакомить меня со своим сыном?
— Разве я еще этого не сделал?
— Ну, да. Но это немного по-другому, тебе не кажется?
— Не совсем. Мы с тобой ужинаем вдвоем с ребенком, который, вероятно, все время будет разговаривать по телефону.
Она поправила солнцезащитные очки на волосах и повернулась ко мне лицом.
— Это разумно? Я уезжаю в понедельник.
— Я знаю. Но Уайатт знает о тебе. Он знает, что ты уезжаешь. Он мой самый любимый человек на свете. Ты быстро поднимаешься в этом списке. Впервые у меня есть два любимых человека в одном месте. Я пытаюсь извлечь выгоду, пока могу.
Она слегка улыбнулась мне.
— Я понимаю. Как же ты меня представишь?
— Как друга. — Или как девушку. Мой сын не был идиотом. Он знал, куда я ходил каждую ночь.
Лондин на минуту задумалась, затем кивнула.
— Хорошо. Как друга.
Девушку.
— Пицца? — Я завел нас на заднюю парковку гаража, где мы с Тони обычно парковались. — Уайатт, наверное, уже закончил играть в футбол. Я могу написать ему, чтобы он купил что-нибудь для нас.
— Я никогда не отказываюсь от пиццы.
Я ухмыльнулся.
— Я тоже.
У нас все было хорошо, чертовски хорошо. Если бы Лондин переехала в Саммерс, это могло бы стать реальностью. Она пробыла здесь всего пару недель, и это было более реально, чем все, что у меня было за последние десять лет.
Мне нужна была такая женщина, как она, которая любила бы пиццу больше, чем цифру на своих весах в ванной. Женщина, которая проводила время на моей лодке, радуясь долгой тишине, когда не произносилось ни слова. Женщина, которая предпочитала ужин на камне дорогому ресторану.
Лондин была бы идеальной, если бы не была так одержима желанием уйти.
С другой стороны, возможно, причина, по которой мы так хорошо поладили, заключалась в ограничении по времени.
Оставив эту мысль без внимания, я вылез из грузовика, обогнул заднюю дверь, чтобы открыть Лондин. Затем я взял ее за руку и повел в гараж. Я вставил свой ключ в замок, но не встретил сопротивления поворачивая его.
Блять. У меня внутри все сжалось. Эта дверь должна была быть запертой, Тони обязательно сделал бы это перед уходом домой. Я сделал несколько шагов назад и выглянул из-за угла здания, чтобы посмотреть, здесь ли еще грузовик Тони. Возможно, сегодня он припарковался рядом с эвакуатором, но это место было пустым.
— Что? — спросила Лондин.
— Дверь не заперта. — Я снова взялся за ручку, медленно повернул ее и просунул голову внутрь. — Эй?
В мастерской царила кромешная тьма. Мой голос отражался от стен, но в остальном в гараже было тихо. Я включил несколько лампочек и вошел внутрь.
Лондин, стоявшая позади меня, положила руку мне на спину, слегка надавив, и последовала за мной по коридору в главную комнату. Я включил несколько ламп, осматривая помещение.
Казалось, ничего необычного не произошло, пока Лондин не ахнула.
— Чт… — Я проследил за ее взглядом и увидел шины «Кадиллака».
Они были проколоты.
Я бросился к машине и обошел ее со всех сторон, осматривая от крыши до колес, от бампера до крыла. С ней все было в порядке, если не считать того, что все четыре шины были порезаны и резина свисала с ободьев.