— Мак сможет отправить своих детей в колледж на все деньги, которые он заработает за починку этого «Кадиллака».
Лондин рассмеялась, прижимаясь ко мне.
— Еще только семь часов, но я уже готова лечь спать.
— Сначала ужин. Что бы ты хотела?
— Пиццу.
— Пицца так пицца. — Я кивнул. — Я позвоню Уайатту и попрошу его принести что-нибудь для нас.
— Он сегодня не у Мойры?
— Да, но, если я скажу ему, что ты остаешься на неопределенный срок, он принесет очень большую пиццу с огромным количеством мяса.
Она улыбнулась мне.
— С овощами.
— С овощами.
— Она выглядит так печально. — Она окинула взглядом машину, царапины и вмятины. В автомастерской на ремонт этого раритета уйдет значительно больше времени. Возможно, даже потребуются новые детали.
— Я все исправлю, — поклялся я. — Тогда… — Я так привык говорить, что она уедет.
— Тогда я буду ездить на ней в Саммерсе.
— Как насчет того, чтобы вернуть ее Карсону? Как насчет того, чтобы отвезти ее в Калифорнию?
Она пожала плечами.
— Когда-нибудь я бы хотела разыскать его. Я бы хотела подарить ему эту машину, но пока оставлю ее у себя на некоторое время. И, может быть, когда придет время, ты поедешь со мной.
— Я бы этого хотел.
— Мы могли бы подождать, пока Уайатт не поступит в колледж. Или выберем время, когда тебя не будет в гараже и, возможно, мое желание действительно сбудется.
— Ты уверена? — Я положил руки ей на плечи. — Ты подождешь? Ты останешься в Саммерсе до тех пор?
— Я остаюсь. Ты поедешь со мной в Калифорнию?
— Да. — Без сомнения. Лондин будет трудно путешествовать по стране без меня. — Это слишком дальновидное решение для женщины, которая просто хотела поездить по Америке.
Лондин рассмеялась.
— Я хочу поездить, но не в одиночестве.
— У меня шестнадцать лет не было нормального отпуска. Думаю, я запоздал.
— Сначала в Калифорнию. А потом куда?
Я глубоко вздохнул.
— Мы действительно об этом говорим? Ты и я?
— Я чувствую это. — На этот раз она приложила руку к своему сердцу. — Глубоко внутри.
— Тогда сначала в Калифорнию. А потом мы решим, куда двигаться дальше.
Она бросилась в мои объятия, обвив руками мою талию. Я вдыхал ее запах, радуясь, что мне не придется искать его на простынях этой ночью, потому что она была здесь. Я мог обнимать ее. Прикасаться к ней.
Не отпускать ее.
Мы стояли так, держась друг за друга, пока у нее в животе не заурчало, и мы не разъединились.
— Давай вернемся домой. Поедим и на этом закончим.
Завтра у полиции, скорее всего, возникнет масса вопросов. Все, что меня волнует, — это чтобы они нашли человека, который это сделал.
Лондин высвободилась из-под меня и отошла в сторону, бросив еще один сокрушительный взгляд на свою машину.
Я тоже повернулся, чтобы еще раз осмотреть ее. Это был настоящий бардак. Краска была поцарапана. На нескольких панелях были вмятины. Зеркало со стороны пассажира едва держалось. Бампер был разболтан.
— Напомни, какого цвета был грузовик? — спросил я. Она назвала его помощнику шерифа, но я был так чертовски взбешен и напуган, что не вник в подробности.
— Синий.
— Какой синий?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Яркий. Может быть, электрик (прим. ред.: электрик — цвет, определяемый как голубовато-синий или синий с серым отливом)?
Электрик.
— А что это был за грузовик? Ты помнишь какие-нибудь детали?
— Нет, не совсем. Я помню, что он был очень высокий. Когда он был рядом со мной, я не могла заглянуть внутрь.
Это был ярко-синий грузовик с подъемным механизмом.
Я не раз видел такой грузовик, припаркованный на моей подъездной дорожке.
— Что за черт? — Я встал, уперев руки в бока. Ни за что.
— Что? — Лондин подошла ко мне и уставилась в ту же точку, куда смотрел я. — На что я смотрю?
— Ты уверен, что он был ярко-синим?
— Да. — Она кивнула.
Я схватил ее за руку и направился к задней двери. Я нажал на кнопку, чтобы закрыть верхнюю дверь, и запер ее, как только мы оказались снаружи. Затем, не говоря ни слова, я посадил нас обоих в свой грузовик.
Мои мысли были заняты возможностью, которую я даже не хотел рассматривать.
— Ладно, что я упускаю? — спросила Лондин, когда я выезжал из гаража.
— Предчувствие, — ответил я сквозь стиснутые зубы. И если это предчувствие было верным, то я был близок к тому, чтобы сойти с ума.
Я помчался по улице и резко затормозил, когда подъехал к своему дому. Как только мы с Лондин вышли из машины, я выхватил телефон и набрал номер сына.
— Привет, папа, — ответил он.
— Возвращайся домой. Сейчас же. — Я повесил трубку без объяснений.
— Что происходит, Брукс? — Лондин коснулась моего предплечья, когда я начал расхаживать по траве за входной дверью.
— Опиши мне все это еще раз. Начни с самого начала.
— Хорошо. — Она глубоко вздохнула. — Грузовик подъехал ко мне сзади, пока я разговаривала по телефону с Джеммой. Я даже не заметила его, пока он не оказался прямо у меня за спиной, и только тогда все, что я смогла разглядеть, — это решетка. Я пыталась следить за дорогой. Он врезался в меня пару раз, затем поравнялся со мной. Я думала, что он проедет мимо, но он не отставал. Навстречу ехала машина, и я нажала на тормоза. Свернув, не справилась с управлением и съехала в кювет.
— Когда грузовик был рядом с тобой, как он выглядел?
Она пожала плечами.
— Я не знаю. В основном высоким. Синим. Правда, он не был таким блестящим, как «Кадиллак».
Матово-синий электрик. Я был в нескольких секундах от того, чтобы взорваться, но сдержался, потому что не хотел пугать Лондин.
— Ладно. Что еще? Ты видела водителя?
— Нет. Я пыталась удержаться на дороге.
— Понятно. Там был кто-то еще? Пассажир? Или был только водитель?
Она наморщила лоб, обдумывая это.
— Я… я не знаю.
Мы скоро это выясним.
Я стоял во дворе, скрестив руки на груди, пока Уайатт не подъехал на своем белом «Форд Ф-150». Мы купили этот пикап около полугода назад на его день рождения. Он вложил треть своих сбережений, а я оплатил остальное.
Если я был прав, этот грузовик должен стать украшением газона.
— Привет. — Он вышел и помахал Лондин. — Ты вернулась.
Она открыла рот, чтобы ответить, но прежде чем она успела заговорить, я поднял руку.
— Правду, сынок. Я жду правды.
Это все, что я мог сказать. Его тело сжалось.
— Это была не моя идея.
— Черт. — Я провел рукой по волосам. — О чем, черт возьми, ты только думал?
— Это была идея Джо.
Гребаный Джо. Идиотский мальчишка, у которого в лучшем случае были две мозговые клетки. Этот парень родился у родителей, которые не бывали дома и думали, что восстановление старого грузовика «Шевроле», в комплекте с комплектом подъемников «Монстр» и покраской на заказ, — это путь к сердцу их сына.
— Идея Джо. Это не причина! — взревел я. — Ты мог причинить ей боль. Ты мог убить ее.
Уайатт побледнел.
— Мы просто пытались напугать ее. Джо не должен был сталкивать ее с дороги, просто пару раз стукнуть по бамперу. Напугать, чтобы она развернулась.
— О, Уайатт. — Лондин прижала руку к сердцу. — Это был ты?
Мой сын опустился еще ниже и опустил голову.
— Мне жаль.
— Зачем? — потребовал я ответа, едва сдерживая ярость. Как мог мой сын так поступить со мной? Как он мог подвергнуть женщину, которую я любил — так сильно, черт возьми, полюбил всего за несколько недель — такой опасности?
— Ты казался счастливым, — прошептал Уайатт. — Я видел вас вместе на камне. В тот вечер я принес Мэгги заказ из тайского ресторана. Я забыл дополнительную упаковку риса, а когда принес ее, увидел тебя. Ты смеялся. Я подумал, что если бы она осталась подольше, ты мог бы… Я не знаю.