Когда Дэвид подошел к зданию, он увидел на скамейке одиноко сидящего Графа. Больше рядом никого не было.
— А где остальные?
— Кто где, — индифферентно ответил Генри. — Старик улетел, у него намечается помолвка. Да потом еще какие-то соревнования. А летуны без него мучаются дурью, вон, можешь посмотреть.
Дэвид повернул голову. На краю поля группа летчиков что-то азартно кричала, размахивая руками. А над центром поля бешено крутилась пятерка ботов, паля друг в друга учебными снарядами.
— Всех остальных Марианна утащила в спортзал, — продолжил Генри. — Наверное, будет издеваться. А Шерх и Зденек наверху, обсуждают какой-то хитрый план.
— А ты почему не с ними? — Дэвид присел рядом. Генри покачал головой.
— Был. Посидел немного и понял, что это не для меня. А делать вид и надувать щеки… Вот и сижу теперь здесь, наслаждаюсь ничего не деланием.
— По-моему, ты просто ленишься, — Дэвид глубоко вздохнул. Воздух был вкусный, пах какими-то ягодами и свежей травой. — Брал бы пример с Петера. Он у нас самый молодой и самый правильный.
— У меня слишком высокие требования, — гордо ответил Генри. — Старику просто повезло. Сам-то тоже ходишь в одиночку?
— Пока да, — согласился Дэвид. — Но гордиться тут не чем.
— Да я и не горжусь, — подумав, ответил Генри. — Но ведь рыдать тоже не стоит?
— Пойду к себе, — сказал Дэвид, поднимаясь. — А ты лучше подумай, что у отряда скоро юбилей.
Генри важно пожал плечами.
— А чего тут думать? Вернется Старик, вот и отметим. Остальные все на месте.
Квалификация перед началом гонки не проводилась, места на старте давались согласно завоеванным в прошлый раз. Те, кто участвовал впервые, разыгрывали их по жребию. Таких вместе с Петером оказалось всего пять человек. Его место оказалось третьим с конца.
Петер был доволен. Он помнил запись предыдущей гонки: в момент старта началось форменное столпотворение, в котором половина машин потеряли свои места. А три вообще не смогли продолжать гонку. Так что он не собирался прямо со старта рваться вперед. Гораздо разумнее было пролететь первый круг в хвосте и постараться хорошенько приглядеться к соперникам.
Сигналом к старту послужил тройной удар гонга. Когда звук затих, Петер плавно двинул машину со старта. Все уже вырвались вперед, поэтому он немного прибавил скорость и перед первым поворотом был метрах в двадцати от предпоследней машины.
Впереди постепенно рассеивалось облако из мелких обломков — крупные были втянуты специальными устройствами и теперь мирно лежали за пределами трассы, на полосе безопасности. Петер видел три взлетевшие вверх капсулы, но информатор бесстрастно сообщил, что из гонки выбыло пять машин. Число оказалось средним: количество выбывших на старте за все гонки колебалось от трех до десяти.
Первый поворот. Он не был крутым, но на той скорости, на которой его прошел весь пелетон, некоторую опасность все же представлял. Впрочем, здесь летели не новички, а зубры. Петер был, если можно так выразиться, самым неопытным.
Еще два резких поворота, в разные стороны. Крутая трехмерная змейка и длинная прямая, на которой нужно набирать скорость. Помня, что впереди будет резкое торможение. Петер мысленно решил пройти спокойно не менее трех оборотов, чтобы вписаться в гонку, но организм решил иначе. Видимо, предыдущие приключения, как с тренерами, так и в одиночку, давно уже сделали его настоящим мастером, с большой буквы.
— По-моему, мы справляемся. Можем чуть прибавить? — поинтересовался он у нейросети.
— Вполне, — отозвалась Эвита. — Виражи с роботами были покруче.
— Давай, — скомандовал Петер.
Они прибавили и обошли несколько машин. Дальше было пусто, пелетон растянулся и между кучками ботов были большие расстояния. Никто не сопротивлялся обгону, их машина явно по скорости превосходила впереди идущие. Через некоторое время они догнали следующую группу и на прямой обошли и ее.
Петеру неожиданно стало смешно. Он вдруг понял, что имел в виду Борг. Видимо, после боевых схваток организм не мог воспринимать окружающее иначе, чем игру. Стоило ли ему лезть в эту схватку? Что он тут потерял и что нового и необычного хочет приобрести? Перед глазами встала смертельная чехарда, которую выписывали в небе свихнувшиеся боевые роботы, а затем на ее месте вспыхнула карусель боевых ежей, палящих по нему на армейском полигоне… Но ведь он обещал Леруа, а обещания нужно выполнять.