— Я благодарен вам за такое предложение. Но поскольку это последний тост, предлагаю в конце мельком упомянуть и нас.
— Не против, — согласился Дэвид.
Оба торжественно подняли рюмки и чувством осушили их до дна.
— Так вот, — продолжил Генри. — С бабкой у меня были несколько натянутые отношения. Поскольку в их размолвках с дедом, я, хоть и молчаливо, но всегда стоял на его стороне, то бабка меня иначе как бездельником и оболтусом, не называла.
— Это было не совсем справедливо? — осторожно поинтересовался Дэвид.
— Сложно сказать, — вздохнул Генри. — Думаю, что некоторые основания у нее все-таки были…
В этот момент в бар влетел взмыленный лейтенант и заорал:
— Капитан! Ваш служебный комм не отвечает! Командор рвет и мечет! Если вы сейчас не появитесь на старте, вас разжалуют в рядовые!
— Вот видите, — грустно бросил Генри, неспешно поднимаясь. — Я же говорил, не судьба. Жаль, но приходится разбегаться.
— Мне тоже, — быстро сказал Дэвид. — Давайте обменяемся карточками.
— Заметано, — ответил Генри и они быстро проделали эту процедуру. — А теперь, Дэвид, позвольте презентовать вам на прощанье эту замечательную сумку.
— Я не могу принять такое сокровище, — горячо запротестовал Дэвид. — Как же вы, Генри, обойдетесь без рома?
— На базе у меня есть еще, — отмахнулся Генри. — А к коньяку я равнодушен.
— Огромное спасибо, — с чувством поблагодарил Дэвид.
Генри отсалютовал ему, повернулся к двери и выскочил наружу. А Дэвид
остался сидеть в баре, нежно прижимая к груди драгоценную сумку. Ром с коньяком сделали свое дело. Теперь ему казалось, что они с Генри знакомы уже много-много лет.
Прилетев через неделю в штаб, Дэвид понял, что его направления пока нет. Поэтому ему предложили немного подождать. Послонявшись по знакомым, Дэвид понял, что отрывает людей от дела и вздохнув, отправился в бар.
Он занял в баре самый крайний столик и теперь, лениво поглядывая по сторонам, прихлебывал сильно разбавленный джин-тоник. Звучала тихая мелодичная музыка. Народу в зале было не много, но все немногочисленные столики были заняты.
Стилизованная под старину дверь распахнулась и внутрь вошел невысокий светловолосый парень. Он огляделся, ища свободное место, а потом, немного поколебавшись, подошел к его столу.
— Вы разрешите?
Дэвид кивнул и отвернулся к окну, искоса наблюдая за новоприбывшим. Наверное, из новичков, решил он наконец. Недавно прибыла очередная партия молодого пополнения и хотя парень был не в форме, военная выправка в нем чувствовалась.
К незнакомцу подкатил робот-официант. Парень что-то негромко сказал и тот, повернувшись, резво покатил к стойке бара. Дэвид немного удивился. Обычно робот угадывал напиток с первого раза — выбор большинства присутствующих был достаточно традиционен. Что же такого мог заказать этот парень?
Робот шустро подкатил обратно, с высоким стаканом в руке. Однако отъехать к другому столику он не успел. Парень отхлебнул из стакана, скривился и резко поставил его на стол.
Робот быстро убрал стакан и покатил к стойке во второй раз. Дэвид смотрел во все глаза. Ответ был получен довольно скоро и он чуть не поперхнулся от неожиданности: на длинной гладкой бутылке из дымчатого стекла, которую привез робот, красовалась скромная, но известная всем этикетка. Три разноцветные стрелы. Желтая, синяя и красная. Рядом, наискосок. И все три горели ярким пламенем!
Парень взял бутылку и махнул рукой роботу, отпуская его. Он залпом осушил стакан и сразу налил второй. Видимо, его мучила жажда. Правда второй стакан он пил уже медленнее.
Дэвид едва заметно покачал головой. Напиток был очень специфичным, чтобы не сказать резче. Правда немного алкоголя в нем действительно присутствовало, так что в запасниках бара он находился на законном основании. Но Дэвид сильно сомневался, что в этом месте его пил еще кто-нибудь. А бутылку с такой этикеткой он вообще видел впервые. Чаще всего пили три бледные стрелы. Иногда одна из трех светилась немного поярче. Однажды Дэвид видел этикетку, на которой рядом горели две и мысленно поздравил себя с таким редким событием. Но три…
Ведь главным-то в этом напитке был совсем не алкоголь. Дэвид однажды сам попробовал его — разумеется, в самом бледном варианте, другой его бы просто убил. Попробовал один единственный раз — когда попал в Центральный военный госпиталь. И конечно, пил он его не по своей воле: в него эту штуку насильно влили врачи. И хотя напиток несомненно помог побыстрее выбраться из госпиталя, воспоминания о его вкусе оказались настолько яркими, что намертво врезались в память.