— Заблудилась, деточка? — сладким голосом пропела женщина.
Герда медленно кивнула, вконец растерявшись.
— Пойдем, деточка, я тебя обедом накормлю, — ласково предложила незнакомка.
Герда отшатнулась.
— Кто вы? Я всю жизнь провела в этом лесу, но вас никогда не встречала, — ответила она, пятясь к лесу.
— Меня зовут Ягиня, — женщина не сдавалась, будто отчаянно хотела завоевать доверие. — Я хозяйка этого места. А твое имя мне известно. Ты дочка лесника Гедымина. Он часто оставлял мне подношения, когда шел в лес. Почему его так давно не было? Неужели он забыл обо мне? — последние слова были сказаны с нарочитой обидой.
— Он умер, — резко оборвала ее Герда, неожиданно избавившись от остатков робости.
— Жаль, хороший был человек, — ничуть не смутившись, ответила Ягиня. — Пойдем, помогу тебе по доброй памяти.
— Чем?
— Ты ведь друзей ищешь, верно? — она снисходительно улыбнулась.
— А откуда вы знаете? — недоверчиво поинтересовалась Герда.
— Так я ведь хозяйка этого леса. Я все знаю: о чем мои березки и осинки шепчутся, почему так тоскливо воет старый волк на луну, сколько раз прокукует кукушка в сосновом боре, где гнездится болотная выпь, и как медведь по старому дубу за медом лезет.
Герда посмотрела на кота, неподвижно застывшего на крыльце. «Надо соглашаться, а то еще, чего доброго, и меня в истукана превратят. Кто тогда нас выручать будет?»
Герда подала Ягине руку. Та взяла ее под локоть и повела к терему. В вышине раздался пронзительный птичий крик. С небес на них ринулся сизокрылый сокол, но запутался в силке, привязанном к одной из березок у терема.
— Долетался, соколик? — ехидно спросила у птицы Ягиня, ловко доставая ее из петли.
Сокол даже не пробовал биться в ее руке. Она легко просунула его в дверцу золоченой клетки и запахнула ее. Только тогда птица поднялась и отрывисто заголосила, пристально глядя на Герду: «кьяк-кьяк-кьяк». На душе кошки заскребли. Как будто это не птица вовсе, а попавший в западню человек кричал.
Не дав ей опомниться, Хозяйка леса потянула Герду за собой в хоромы. Внутри все было уставлено дорогой мебелью, украшено самоцветами, обшито золотом и серебром. От сверкающего великолепия зарябило в глазах.
Радушная хозяйка натопила баньку. Герда вымылась, прополоскав голову душистым отваром ромашки с крапивой, и заглянула в стоявшее у двери зеркало. В нем отражалась сероглазая русалка со стройным станом и оформившейся высокой грудью, стыдливо прикрытой волосами. Герда не узнавала в ней себя. Не ощущала себя такой взрослой… Девушкой? Женщиной? Все ее одногодки в Дрисвятах уже давно вышли замуж и растили детей. Только Герда даже думать о женихах не хотела. Отец всегда потакал ее желаниям, баловал, отгораживая от всех бед и позволяя жить беззаботной жизнь . Наверное, зря. Из-за этого Герда до сих пор чувствовала себя ребенком, слишком быстро осиротевшим, испуганным и потерянным, не имевшим представления, как спастись из ловушки, в которую она угодила. Без не в меру говорливого кота, неотступно следовавшего за ней последние восемь лет, стало совсем невыносимо, словно только его ехидные слова побуждали ее к жизни, тянули вперед, не давали закиснуть в собственном горе и одиночестве.
В сказках злобных ведьм и нечистиков всегда побеждает странствующий рыцарь или просто добрый молодец, но где же все герои сейчас, когда так нужна их помощь?
Дверь бани тихонько отворилась. Внутрь вошла Хозяйка с серебряным подносом, на котором стоял пузатый самовар и блюдо с сахарными кренделями, медовыми пряниками и печеными яблоками. Она поставила поднос на стол и накинула на Герду чистую льняную рубаху до пола.
— Угощайся, — гостеприимно предложила она, разливая травяной отвар по блюдцам.
Герда с опаской посмотрела на поднос. Угощение ведьмы есть нельзя, иначе в ее власти окажешься. Про это во всех книжках писали. Хозяйка достала из рукава золотой гребешок и принялась расчесывать волосы Герды.
— Не бойся меня, — приговаривала Ягиня, тщательно разбирая каждую прядку. — Я помогу тебе, найду твоих друзей.
Разум затуманился. Рука сама потянулась к прянику.
— Я научу тебя, как жить дальше, я передам тебе свои знания, я сделаю тебя новой Хозяйкой леса, — продолжала Ягиня, распутывая кончики волос. — Ты ведь так его любишь. Ты станешь его частью, его сердцем, его повелительницей.
Не помня себя, Герда надкусила пряник и отхлебнула отвара из блюдца. Глаза начали слипаться.