Не выдержав, Финист так резко повернул ее руки, что мышцы свело от напряжения. Герда поморщилась и закусила нижнюю губу, чтобы не заскулить от боли. Финист встал сзади и начал руководить ее движениями. От его близости по спине пробежались мурашки, щеки залило пунцовой краской, а уши горели, будто ошпаренные. Зато страх ушел почти полностью, ведь Финист не хотел ее обидеть, наоборот, пытался помочь. Научить сражаться, как бы глупо это ни звучало.
— Что с тобой? Не зажимайся, слышишь?! — вернул ее к реальности голос Финиста. — Перестань, расслабься! Выдохни, наконец!
Он крепко хлопнул ее по спине. Герда громко закашлялась. Даже прикосновения не вызывали больше желания сжаться и спрятаться. Как Финисту это удалось? Помог дар Стражей?
— Легче? — нетерпеливо спросил Финист. Герда промычала что-то невнятное.
— Громче! — крикнул он.
— Да! — из последних сил ответила она.
— Хорошо, тогда сначала, — Финист снова прижался к ней и начал показывать замахи снизу и сверху.
Нет, наверное, дело все же не в даре. Финист же настоящий Страж, благородный и честный. Ему нельзя не верить.
К концу тренировки с Герды градом катился пот, ноги подкашивались, руки отваливались, а дышать было так тяжело, что казалось, грудь вот-вот лопнет.
— Ага, вот в чем проблема. Ты достаточно ловкая и шустрая, но вот выносливости не хватает. Завтра утром отправишься со мной на пробежку.
Герда восприняла его приказ без должного энтузиазма и поспешила убраться подальше, пока Финист не придумал новой пытки.
— Я хочу умереть! — сказала Герда, падая на траву рядом с Дугавой.
— И не удивительно, — усмехнулась она. — Ждан выдержал ровно пять минут этого издевательства.
Они обернулись на старательно начищавшего свои сапоги и седло парня. Почувствовав их взгляды, он скорчил страшную гримасу. В отличие от Дугавы, Ждан продолжал смотреть на Герду с прохладой и недоверием. Это очень расстраивало.
— А мне Финист даже предлагать не решился, — тут же перевела на себя внимание Дугава. — Боюсь, теперь он от тебя не отстанет, пока не сделает настоящего воина.
— Я скорее умру от изнеможения, — посетовала Герда.
— Да брось ты. До Лапии путь не близкий. Надо же и тебе чем-то заниматься во время путешествия.
— Так вы едете в Лапию? — напряглась Герда.
— Да, в вольные города. Там нет единоверцев, нет гонений. Там мы будем в безопасности.
— Лапия ведь на самом севере, рядом с червоточиной Хельхейма. Там горы и много-много снега, — задумчиво заметила Герда.
— Наверное. Я не сильна в географии, — недоуменно ответила Дугава.
Герда ничего не ответила, глядя в пустоту, а потом поднялась и пошла к озеру. Сбросив сапоги, она уселась на высоком берегу и опустила нывшие от усталости ноги в холодную воду.
— Я же говорил, все устроится, — кот снова полез к ней на руки.
— То место, что я видела во сне, это Лапия? — спросила Герда.
— Может быть, — неопределенно ответил рыжий хитрец.
— Что за дурацкая привычка говорить загадками? — она попыталась согнать наглеца со колен.
— Если бы я все говорил прямо, было бы скучно, — махнул кот хвостом.
Герда смягчилась и взяла его на руки.
На следующий день Финист разбудил Герду на рассвете. Она привыкла вставать рано и, рассудив, что сама согласилась, все-таки отправилась на пробежку.
— Не открывай рот, старайся дышать только носом, ровно, размеренно, — принялся наставлять Финист, когда заметил, что ее дыхание сбилось, и она начала отставать. — Видела когда-нибудь оленей?
— Конечно, я ведь дочь лесника, забыл? — с трудом переводя дух, ответила Герда. Сердце грозило вот-вот выскочить из груди, в ушах бешено стучала кровь.
— Хорошо. Тогда вспомни, как они выглядят, как быстро бегут по опавшей листве, как сгибаются в толчке тонкие ноги. Ощути их силу, их свободу. Беги вместе с оленями. Беги навстречу южному ветру, так быстро, как только можешь.
Как будто открылось второе дыхание. Бежать стало легче, почти приятно, опьяняюще. На мгновение снова показалась, что она летит. Летит рядом с Финистом. Это было прекрасно.
Прошло три дня. Наутро четвертого Финист поднял всех на рассвете и заставил быстро собираться в путь.
— Здесь так спокойно и тихо. Зачем уходить? — недовольно спросил заспанный Ждан.