Пять дней, и монтаж почти закончен. Потом загорятся лампочки Ильича вместо стандартных керосиновых и завертятся приводные ремни у станков. Человеческая цивилизация залезет и сюда. Ведь что такое промышленное производство на самом деле? Это изготовление вещей не для собственного потребления, а на продажу. Кто-то покупает, а на эти деньги приобретается то, что раньше делали сами, и то, что в прежние времена считалось предметом роскоши и позволить себе никак не могли.
— Едут, — трогая за плечо Доцента и показывая вниз, сказал Старейшина. Возле поселка, подымая пыль, полз джип с далеко заметной эмблемой в виде ладони.
Доцент встал, подобрал свой верный вещмешок и винтовку и, поблагодарив орка, неторопливо пошел вниз встречать. Никаких грузов больше доставлять не требовалось, все уже было на месте и это явно ехали к нему.
— Садись, — радостно заорал Рафик в открытое окно. — Здесь без тебя прекрасно обойдутся! С вещами, — крикнул он, правильно поняв заминку. — Есть для тебя работа. Начальство приказало, клановец ответил «Есть!».
— И что это значит? — забираясь в кабину, поинтересовался Доцент.
— Мы едем в гости к индейцам, — сообщил Рафик, разворачиваясь назад от поселка. — У них началось большое переселение. Эльфы выкинули к озеру почти три тысячи навахо.
— А мы при чем? — не понял Доцент.
— Очень даже причем, — сказал Рафик, искоса глянув на приятеля. — Мы тут вдвоем... Щас военную тайну расскажу...
— А тебе не надоело, — спросил Доцент, дослушав про земные контакты, — что нам все время врут?
— Почему врут? — удивился Рафик. — Не договаривают.
— А есть разница?
— Есть. И очень серьезная. Есть разный уровень информированности. Я человек Вожака, ты человек Гнома. Бегаем по ихним поручениям. При этом нам кажется, что они нам друзья, — глядя на дорогу, пояснил Рафик. — Это не совсем так. Мы с тобой в армии, где приказы не обсуждаются. Не каждый лейтенант знает, что там задумал полковник, отправляя его взвод занять очередную высоту. Солдат, тот вообще без понятия про замыслы командования. Иногда лейтенант даже думает, что полковник дебил, подставляющий его солдат под пулеметы. Бывает и такое... Только чаще в это время остальная рота идет в атаку туда, где их не ждали, сосредоточив все внимание на твоем взводе. За счет взвода, вся рота выиграла. Это не хорошо и не плохо. Это армия, где посылают на смерть, потому что твой взвод имеет совершенно случайно номер первый. Или командир хорошо тебя знает и уверен, что лично ты — лейтенант — не подведешь и сделаешь все по приказу. От начала до конца.
— И где связь?
— Как ты думаешь, — спросил Рафик, — если Гном твоей жене скажет... ну, например, вон того, — он кивнул на пастуха-орка, перегоняющего отару овец, — пойти и убить? Она будет задавать вопросы типа: «А зачем?» или просто уточнит, каким способом?
Доцент не ответил.
— Вот именно, — подтвердил Рафик. — Совсем не обязан он объяснять причины. И где такое возможно кроме дисциплинированной армии? Причем очень агрессивной и на стесняющееся в свободное время набить морду вышестоящему начальнику на Суде Чести. Жаловаться они тоже не стесняются. Слово западло в Клане даже русские не сумели внедрить. Если достоинство рядового задето некомпетентным начальником или он считает отношение к себе несправедливым — моментально пойдет выше.
В каком-то смысле, — помолчав, сказал он, — нам очень повезло. Вместо того чтобы просто набивать себе карманы, они оба, что Леха, что Гном, ставят на первое место интересы Клана. Выгодно это для всех или нет? Даже воруют целенаправленно. Наверное, это то, что называется патриархальностью. Интересы общества важнее интересов отдельного... гы... разумного. Я уже тоже не могу сказать человека, — пожаловался он.
— Надо будет, элементарно подставят под пулю и тебя и меня, если это выгодно Клану. Демократией тут и не пахнет. Но мы ж ее, — с усмешкой сказал он, — с Земли недолюбливаем? Вот и имеем в чистом виде сильную руку и эффективных менеджеров, отдающих приказы, не заботясь при этом о твоем хорошем самочувствии и глубоком моральном удовлетворении. Так что обижаться тут не на что. То, что я рассказал тебе, знают всего несколько разумных. Обсуждать это с женой глупо, она без понятия и ей не положено. И про мою говорю, — пояснил Рафик, — и про твою тоже. Гном своим ближайшим помощникам из семейства в глаза врет, а ты недоволен, что сразу не сказали. Гордись, знаешь отныне вещь, за которую замочат моментально все. Легче от этого стало?
Тут машина подскочила на очередном камне и он, чуть не прикусив язык, замолчал.