«Завтра разберёмся», — подумала я и вернулась на свой пост. Часы показывали 23:41.
В очередной раз выдержав пытку соприкосновения ледяной поверхности табурета с телом, я закрыла глаза и приступила к настраиванию на нужный для гадания лад. Назойливые упрёки совести, пробудившейся после нетактичного поступка с подругой, быстренько ретировались… Тишина, переплетённая с таинственными потоками энергии, нежно проникала в тело… И тут в очередной раз всё было испорчено.
В дверь позвонили. Матерясь, как последний сапожник, я метнулась за халатом и поспешила в прихожую. В глазке виднелось нечто красное и совершенно аморфное. Плюнув на все предосторожности, я распахнула входную дверь. Полночным демоном оказалась соседка, живущая двумя этажами выше. На мой оторопелый и не слишком дружелюбный взгляд она ответила длинной визгливой тирадой, суть которой сводилась к прорвавшей батарее, затоплению квартиры тех, кому «посчастливилось» жить непосредственно под ней, и предупреждением об отключенном временно отоплении. «А то я не заметила!» — мысленно проворчала я и начала отделываться от кудахтающей тетки. Это оказалось непросто, поэтому, когда я вернулась в ванную, часы показывали 23:54. Времени было в обрез.
В третий раз выдержав пытку холодом, зажмурилась и начала сосредотачиваться. Получалось плохо. Я ёрзала на табурете и размышляла, есть ли уже двенадцать — как бы не пропустить! Наконец, мне надоело: распахнула глаза. Полумрак, зеркало. Прошептав несколько раз подряд положенное заклинание, начала упорно вглядываться в его глубину — где-то там должен появиться мой суженый… Шли минуты. Я ничего не видела, кроме белого отражения своего лица, которое от усердного вгля-дывания начинало расплываться, затоплять собой всю поверхность зеркала… Вдруг заметила движение в глубине — распахнулась дверь ванной. В зеркале, рядом с моим лицом, возникла высокая мужская фигура. Дыхание замерло, а сердце, наоборот, забилось как пойманный заяц — неужели?.. Неужели сейчас я увижу свою судьбу? Так-так-так, что же там полагается делать по правилам гадания? Крепко закрыть глаза? Сказать «чур меня»? Плюнуть через плечо прямо на «суженого»? Или разбить зеркало? Вот ведь чёрт — забыла!
Нервы сдали окончательно. «Нафиг эту чертовщину!» — так и не рассмотрев лица мужчины, я вскочила на ноги. Решив, что в таких делах переусердствовать не помешает, быстро схватила зеркало, зажмурилась, развернулась лицом к двери ванной, с грохотом навернув при этом табуретку, и, выкрикивая «чур меня», занесла руку, намереваясь расколошматить зеркало о пол в том месте, где предположительно стоит мой призрачный суженый. Руку перехватили, и что-то тёплое обвилось вокруг талии. Я билась как пойманная птица, когда знакомый голос обеспокоенно прошептал на ухо: «Милая, ты что?» Бледный Саша удивлённо смотрел на меня, продолжая крепко прижимать к себе…
Народные поверья ещё много-много лет будут жить в душах русских людей…
И когда моя маленькая дочка подрастёт и захочет погадать на суженого — я обязательно расскажу ей о том, как однажды святочное гадание перевернуло жизнь её мамы и папы…
Mar. Орудие производства
Меня зовут Келли, Келли Вейн из древнего рода Вейн. Знаете наш род? Ну разумеется, знаете. И незачем на меня такими глазами смотреть, уважаемая!
Я проведу вас по фамильному замку рода Вейн, где, наконец, закончен ремонт башни Лиа, самой высокой точки в округе. Мы обязательно поднимемся туда. Сразу хочу предупредить, что лестница крутая и узкая, лифта нет, а наверху живет семейство чёрных воронов.
Вон там висит потрет Лиа Вейн, в честь которой названа башня. По-настоящему великая женщина была моя пра-пра-прабабка. Очень выразительное лицо. Властное, как и подобает основательнице рода. Портрет великолепно передаёт её гордую непокорную красоту… Да, я понимаю, что вы знакомы с легендами о Лиа Вейн, но знаете ли вы, что художник писал её, когда ей было двести лет? Приукрасил? Э, нет. Она на самом деле выглядела ещё лучше, ей никто и тридцати не давал. Ни о чём подобном современные женщины и мечтать не могут. Ворон у её ног — предок тех воронов, которых вы сегодня увидите. Да, тот самый знаменитый Кирк Золотое Кольцо, вот оно, у него на лапе поблёскивает. А бант на шее Кирк не носил, это всё враки. Он ворон, а не кот домашний. Вороны на башне разговаривают, как и он — и вы сможете задать им любые вопросы. Да, будущее предсказывают, только оно многим не нравится. Я бы очень посоветовал подумать, прежде чем просить о предсказании. И недёшево это, три золотых монеты стоит. Ну что вы, какой грабёж. Они правильно предсказывают, а в этом мире нет ничего дороже правды, не так ли?
Справа от Лиа её внучка, Клери Ван Вейн, и тоже хороша необычайно. Её рисовали, когда ей всего сто пятьдесят было. Когда она умерла? А кто вам сказал, что она умерла? Легенды? В легендах много всего наворочено, вы им больше верьте… Да, неотразимые зелёные глаза… характерны для рода Вейн. И грациозна, как кошка. Простите? Нет, знакомство с ней я вам лично не рекомендовал бы. Клери отличает на редкость вздорный характер, а вы, сразу видно, человек уважаемый, обеспеченный. Вы к такому обращению просто не привыкли.
Я бы советовал вам обратить внимание вот на эту леди, снизу. Это одна из правнучек Лиа, Мадонна Вейн. Очень спокойный и уравновешенный характер. Портрету всего сто лет, Мадонна и сейчас такая.
Да, я на неё похож, всё-таки родная бабка. Но вначале вернёмся к портрету Лиа и внимательно на него посмотрим. Наши фамильные черты — рыжие волосы и зелёный пламень глаз, но слева от Лиа вы видите томную черноволосую и черноглазую Диану, совсем не похожую на свою мать. А Клери, её дочь, — просто одно лицо с Лиа. Что вы не поняли? Диана — единственная дочь Лиа, да. Ей здесь семнадцать. Они с Лиа двух минут вместе не могут провести, ссорятся так, что всей округе слышно. Посуды перебили гору. Одна-единственная была черноволосая дама в роду Вейн, Диана, да вот у меня ещё волосы чёрные. Это вы где у меня седину увидели, леди? Ох, как нехорошо шутить над тем, кто взял на себя нелёгкий труд показать вам наследственное гнездо ведьм.
Нет, я не обитаю в этом замке, я прихожу сюда на службу. Когда нет экскурсий, занимаюсь ремонтом. Башня… про башню уже говорил? Спасибо, помню. Работы много, да. У меня в башне кабинет, и уже пять лет я пишу настоящим гусиным пером правдивую историю рода Вейн. А что делать? Всё-таки первый мужчина, который родился по линии Вейн за все эти годы, и, боюсь, единственный. В нашем роду рождаются только ведьмы.
Почему гусиное перо? Вы мне предлагаете писать историю Лиа Вейн каким-то «паркером»? Так я и пишу в ноутбуке, разумеется. Но — гусиным пером, заточенным золотым ножом. Нож был украден Кирком в Византии, у какого-то святоши, когда Лиа летала туда на шабаш. Нет, уважаемый, «тусовкой» это мероприятие никогда не называлось, и я бы очень не советовал вам употреблять это слово. Кстати, сегодня вы имеете возможность осмотреть этот замок только потому, что все наши дамы отправились на шабаш в Россию. Что-то плохо там стало, местные ведьмы все, как одна, просятся в эмиграцию. Нужно было на месте посмотреть, вот Лиа и повела весь наш клан под Санкт-Петербург. Места там, говорят, самые ведьминские, глухие, в лесу сам чёрт ногу сломит. Нельзя с таких мест уходить, наши места.
На чём Вейн полетели? На мётлах, разумеется. Весь наш род перемещается исключительно на мётлах… кроме меня, разумеется. Как это — «не имею»?
Моя метла — вот, родилась одновременно со мной. Вы, небось, думали, мётлы для ведьм так просто из прутиков вяжут? Э, нет, метла от метлы родится, как ветла от ветлы. Не всякая метла человека возьмёт, не всякий человек к ведьмовству способен. В нашем роду все ведьмы — кроме меня, разумеется. Первый за столько лет мужчиной родился.