Каким образом это произошло с таким опытным человеком, коим он себя считал, было совершенно непонятно. Но тем не менее все же это произошло. Решив, что это место ничуть не хуже любого другого, он собрал хворость, кое-как сумел разжечь крохотный костерок, и даже согреть себе еду. После чего устроившись у корней могучего дерева, взял в руки свой карабин, расстелил взятый с собою коврик, и устроившись на нем потихоньку задремал, вздрагивая от каждого шороха, и готовый в любой момент дать достойный отпор противнику.
Пробуждение оказалось совсем не таким, как ожидалось. Видимо в какой-то момент, усталость взяла свое и ротмистр настолько крепко погрузился в сон, что совершенно не слышал все то, что происходило вокруг. А то, что вдруг обнаружилось, потрясло его до глубины души.
Новенький английский карабин, совсем недавно изъятый у слишком самоуверенного «охотника на крокодилов» лежал чуть в стороне, при этом оказался изрядно погрызенным. И ладно если бы это касалось ложа или приклада, что, хоть и не очень приятно, но в какой-то степени терпимо. Так нет эе приклад остался совершенно новеньким, в то время как закаленный ствол из Крупповской, как обещалось высококачественной стали, оказался погрызен как та кость, доставшаяся злобному псу. Понятное дело, что стрелять из этого убожества было просто невозможно.
Тоже самое, если не хуже, стало и новеньким мачете, который оказался свёрнутым в самый настоящий штопор. Куда подевалась его закалка, если его смогли так скрутить было совершенно непонятно. Не лучше обстояли дела и с заплечным мешком. Как смогли добраться до него было вообще из разряда чудес. Хотя если вспомнить о карабине и мачете, то так оно и выходило, что ротмистр попал в сказку. Причем сказка оказалась сродни сказок братьев Гримм, одна ужаснее другой. Заплечный мешок оказался порезан на тонкие полоски, а все запасы погрызены точно так же, как и ствол охотничьего карабина. В одночасье, ротмистр Кленовский лишился практически всего, что у него имелось.
Поняв, что ругать здесь некого, он достал из внутреннего кармана, до которого почему-то не добрались пачку папирос, и закурил. Из всего имущества что у него еще недавно имелось, остался лишь кинжал на поясе, засапожный нож, с которым он никогда не расставался, и неполная пачка папирос. Деньги и документы не в счет. В лесу они бесполезны, а из него еще нужно выбраться. Хотя именно об этом, ротмистр сейчас совсем не вспоминал. Зато был уверен в том, что за все случившееся с ним ответит его главный недруг Длинный со своим дружком-дворянчиком Лехой Сабуровым. Ведь именно из-за них он оказался в такой ситуации, значит они и должны ответить за все, что с ним произошло.
С этими мыслями он решительно поднялся со своего места и взглянув на компас, чудом не замеченный напавшими на него, пошел на север, твердо уверенный в том, что его волю не удастся сломить никому на свете, и что он рано или поздно все равно доберется до своей цели и тогда его противники ответят за все.
Здесь, в глубине пирамиды не было смены дня и ночи. Здесь царила беспросветная тьма. И потому стоило Длинному проснуться, он некоторое время, просто не понимал где находится, и почему так темно. Впрочем, все это длилось на так уж и долго. Поднявшись со своего спального места, нашарил в темноте походную керосиновую лампу и зажег фитиль. Площадка, на которой они находились озарилась чуть желтоватым бледными светом. За время сна, практически ничего не изменилось. И вообще здесь многое отличалось от того, что было снаружи. Здесь, в глубине пирамиды практически не чувствовалось влажности. Если, просыпаясь на верхней площадке длинный чувствовал себя насквозь мокрым от испарений, окружающих башню дождевых лесов, и множества рек, то здесь было все иначе. Воздух был достаточно сух, и даже в какой-то степени приятен для дыхания. А самое главное, он был абсолютно свеж. В отличии от затхлости подобных сооружений, встречавшихся мужчине ранее, здесь все говорило о том, что где-то в глубинах этого сооружения древних, работает установка, мало того, что убирающая лишнюю влажность, так еще и проветривающая все лестничные пролеты, а возможно и помещения пирамиды. В какой-то момент, Семену подумалось о том, что наверняка где-то имеется и выключатель, который отвечает за освещение лестниц, и свободный проход вниз. То есть отключающий все ловушки, встречающиеся им на пути. Наверняка что-то подобное все-таки имеется, вот только найти это было практически невозможно.