— Лемми, мне придется тебя оставить, но поверь, это совсем ненадолго. Сейчас светит солнце, и ты не сможешь пойти со мной. Я прав?
Ребенок, не разлепляя рук и не открывая глаз, утвердительно кивнул.
— Но я быстро вернусь — добуду тебе поесть, и обратно.
Лемми опять кивнул.
— А ты, чтобы не скучать, почитай книжку, у меня тут есть несколько.
Мальчик отрицательно помотал головой:
— Я еще не умею читать.
— Ну тогда разглядывай картинки. У меня все книжки с картинками, — предложил ему Зандер скоротать время, пока он будет отсутствовать.
После этих слов он попытался встать с лежанки, но ребенок подставил ему лицо для поцелуя, по-прежнему не разлепляя рук и не открывая глаза. Зандер растерялся — его никто не целовал ни перед сном, ни по утрам, и он очень редко к кому-либо прикасался губами, пожалуй, только к матери. В их семье это было как-то не принято.
— Лемми, — предложил он осторожно, — Давай я не буду тебя целовать.
— Но меня няня всегда целовала, — почему-то захныкал ребенок, видимо, из-за недополученной ласки.
— Но я не твоя няня, — строго продолжил Зандер, — И мы с тобой все-таки мальчики. Давай и будем вести себя, как положено мальчикам.
— А как положено вести себя мальчикам?
— Они не капризничают, не плачут, не целуются, не обнимаются. Сами одеваются, даже если у них есть слуги. Занимаются физкультурой и совершенствуют свое тело. Изучают науки и военное искусство. Защищают слабых. Ты понял?
Лемми наконец открыл глаза, с видимой неохотой снял свои руки с шеи Зандера, отодвинулся от него и торжественно произнес:
— Я буду настоящим мальчиком, как ты хочешь.
А потом очень хитро спросил:
— А кто будет обучать меня наукам?
Зандер сначала хотел отмахнуться от вопроса, но потом решил, что тот ищет лазейку, почему ему можно не вести себя, как настоящему мальчику, да и от вопросов маленьких детей нельзя отмахиваться, и честно ответил:
— Пока, видимо, я буду с тобой заниматься, научу тебя грамоте, а потом ты сам будешь знания получать из книжек. А сейчас вставай, одевайся, как положено большим настоящим мальчикам, а я побегу в город.
*
Меньше чем через четверть часа Зандер постучался в дом лекаря.
— Проходи, мальчик, давно ты не навещал меня, — дверь ему открыл сам хозяин. — Позавтракай со мной, уважь старика.
Зандер вежливо поздоровался и, конечно, согласился разделить с ним трапезу. Все-таки сухарики с сыром — слабая замена полноценному обеду, а из кухни так аппетитно пахло. Они проследовали в столовую, где был уже накрыт стол на одну персону, и молодая служанка, вежливо улыбнувшись Зандеру, тут же принесла дополнительные приборы.
— Что тебя привело в столь ранний час в мой дом? — спросил лекарь, когда Зандер, насытившись и взяв в руки чашку с ароматным чаем, откинулся на высокую спинку стула, неспешно прихлебывая густую, сладко пахнущую травами жидкость.
Бельведер Риттерс хоть и называл себя стариком, на самом деле таковым не выглядел. На вид ему от силы можно было дать лет сорок, как и отцу Зандера, не больше. Для солидности он носил бороду и усы, в которых не было ни одного седого волоска, как и густой аккуратно подстриженной шевелюре. Какой же он старик? Конечно, он старше Зандера, но совсем не старик. Он хорошо разбирался в травах, готовил снадобья и лечил людей. Мог также удалить больной зуб, наложить шину на сломанную конечность — да мало ли с чем могли прийти к лекарю люди. А еще он много знал о неизвестных болезнях, о которых и в книжках-то часто нельзя было прочитать. Только поэтому Зандер и пришел к нему с проблемой Лемми.
— Я прочитал в одной книжке об одной странной болезни, — начал он издалека. — И хотел у вас поинтересоваться.
— И что это за болезнь? Каковы ее симптомы? — заволновался лекарь. Был случай несколько лет назад в их городке, когда на людей навалилась даже ему неизвестная напасть. Несколько человек тогда вмиг «сгорели» от лихорадки, в том числе и матушка Зандера, оставив парня сиротой, а его отца — вдовцом.
— В этой книжке говорилось, что маленький ребенок пяти лет боялся света.
— Он боялся любого света или только солнечного? А к костру он как относился? И про кого интересно была эта книга? Это был мальчик или девочка? — засыпал вопросами его Бельведер Риттерс, несколько успокоившись, что все же это была не реальная, а все же вымышленная болезнь.
— Это был маленький мальчик и боялся он только солнечного света, — честно ответил Зандер и взглянул в глаза лекарю, ожидая ответа.
— Тогда все просто. В этой книжке, видимо, писали о маленьком вампире.
— Как о вампире? — Зандер, растерявшись, чуть чаем не подавился от слов лекаря.
— Это слишком просто и не очень интересно. Спроси лучше про себя, — предложил мужчина и сам посмотрел в глаза парню.
— А что я? — не понял вопроса тот.
— С тобой не происходит ничего необычного? — допытывался лекарь.
Зандер отрицательно покачал головой. Если не считать того, что его из дома выгнала родная тетка, а в лесу к нему пришел маленький вампир, во что не хотелось совершенно верить, то ничего необычного с ним больше не произошло за последнее время.
— А чем питаются маленькие вампиры? — спросил Зандер рассеянно, погруженный в свои размышления.
— Кровью, мой мальчик, только кровью. И маленькие, и взрослые вампиры питаются только свежей кровью. Но мне хочется все-таки поговорить о тебе. Я задам несколько простых вопросов, а ты мне постарайся честно ответить на них.
И лекарь, не дожидаясь согласия Зандера, стал задавать свои бесконечные вопросы, на которые тот почти все время отвечал «нет». Лекаря интересовали изменения в предпочтениях в еде, изменения слуха, зрения. Он внимательно рассматривал глаза Зандера, не заметив ничего необычного, разрешил отвести взгляд и моргнуть. Спрашивал, не изменилась ли его реакция, не стал ли он быстрее бегать или дальше прыгать.
— Значит, не пришло еще твое время, — вынес вердикт Бельведер Риттерс, и придвинул к нему тарелочку с засахаренными орешками, которые только что принесла все та же молоденькая служанка, и налил ему еще ароматного чаю.
*
«Не может этот маленький очаровательный мальчик быть вампиром, лекарь ошибся или неправильно меня понял! Вампиры кусаются, а тот даже не пытался этого сделать. Я же спал с ним в одной постели. Если бы он был вампиром, давно бы меня загрыз», — рассуждал Зандер, спеша к молочнице тетушке Бетти. Он просидел у гостеприимного Бельведера Риттерса почти полдня и теперь очень торопился. К тому же его мучила совесть — он сытый, довольный, пробыл в приятной компании, а Лемми один в пещере и очень голодный.
У молочницы он выяснит, чем питаются маленькие мальчики — у нее много детей, она должна это знать. Попросит молока в долг, Лемми должен его пить, просто обязан, как все дети, и поспешит к нему. Со своей теткой Матильдой, видимо, придется мириться уже завтра.
========== Глава 4 ==========
Тетушка Бетти, веселая дородная торговка молоком, обрадовалась Зандеру, как родному. Она всегда искренне считала, что он оказывает на ее сыновей исключительно положительное влияние. Даже когда они шалили все вместе, таская, например, булочки из печи булочника, их никогда не наказывали, потому что проказы никому не приносили вреда, в самом худшем случае, все это обычно выглядело всего лишь неудавшейся шуткой.
Молочница налила мальчику большую кружку молока из кувшина, усадила его за стол со всеми своими мальчишками, а у нее их было ни много ни мало, от мала до велика шестеро. Им тоже дала такие же большие кружки и в довершение ко всему поставила перед ними блюдо со сладкими свежеиспеченными пирожками.
Зандер внимательно наблюдал за четырехлетним сыном тетушки Бетти, как тот сразу же потянулся к блюду и схватил самый, на его взгляд, большой пирог и с удовольствием принялся уплетать обе щеки, запивая молоком. Зандеру сразу захотелось отнести свою долю Лемми в пещеру.
— Тетушка Бетти, — вежливо обратился он к молочнице, стараясь при этом ее не обидеть. — Я еще не сильно проголодался после завтрака с лекарем Риттерсом, но я бы с удовольствием взял все с собой — и молоко, и пирожки. Все такое вкусное, я боюсь лопнуть от жадности.