Скребется в дверь, стучит в окно,
Ей холодно одной, холодно одной.
Лаская ночь, коснись меня,
Имя тебе искушение.
Я не сводил глаз с лица Лисы, и слова моей песни явно пришлась ей по вкусу, я видел, как блестели ее глаза, и легкая улыбка была этому подтверждением. Карита тоже млела и, закрыв глаза, повторяла за мной текст.
Дай мне
Больше, чем просто любовь,
Дай мне больше, чем страсть,
Что проходит, словно боль.
Я сгорю в огне, сгорю в тебе, пускай,
Я могу стать пеплом, но…
Лиса с силой зажмурила глаза и, открыв их, я увидел там не зрачки, но космос, то с каким выражение она смотрела на меня, обещало мне просто волшебную ночь. Трактир полностью погрузился в тишину, и даже самые буйные посетители замолкли, либо от эмоций, либо от ударов по голове.
Ты знаешь все, что надо знать,
Я знаю чуть больше, чем надо.
За мной иди в тот древний край,
Что был Библейским Садом.
Забудь о тех, кто говорит,
Что путь твой разврат и паденье.
Пускай твой смех в ночи звучит,
И спелый плод горит, дьявольски горит.
Лаская ночь, коснись меня,
Имя тебе искушение.
Дай мне
Больше, чем просто любовь,
Дай мне, больше чем страсть,
Что проходит, словно боль.
Я сгорю в огне, сгорю в тебе, пускай,
Я хочу стать пеплом, лишь познав твой рай, рай, рай.
Я закончил петь, но легкая мелодия струн еще пару минут заполняла помещение, и я видел, как окружающие разумные просто наслаждаться этим. Сидящие за моим столом охотники мыслями были где-то далеко, а Карита, положив свою голову мне на плече, тихо продолжала напевать припев. Лиса смотрела на меня таким взглядом, что я боялся того, что мы не дойдем до нашей комнаты и меня это чертовски радовало.
— Я понимаю, что эту песню ты адресовал лишь Лисе, но желание во мне ты пробудил, — улыбнулась Карита.
Лиса же вообще ничего не сказала, она лишь загадочно улыбаясь, поднялась со стула и медленно подошла ко мне, после чего аккуратно убрала гитару из моих рук и просто потянула за собой. Я лишь довольно усмехнулся и, потянув за собой Кариту, отправился следом за Лисой. Мы поднялись наверх, в просторную комнату с шикарной кроватью и просто стали тонуть друг в друге, стараясь подарить не просто удовольствие, а наслаждение. Вся ночь растянулась на долгие часы, за которые у меня не было никаких мыслей, лишь наслаждение и радость. Я купался в этих ощущениях и дарил такое же удовольствие девушкам, наслаждаясь их стонами.
Уснули мы лишь под утро, усталые, но безумно довольные. Мне казалось, что улыбка на моих губах никогда не пропадет, я чувствовал себя буквально побывавшим в раю, именно на этот вечер я мог с утверждением сказать, что он удался.
Глава 21. 3,14здец
Я проснулся от того, что солнечный луч светил мне прямо в глаза. Зажмурившись, я перелез на другой край кровати и довольно улыбнулся. Девушки покинули меня пару часов назад, напоследок сделав утро действительно добрым. Воспоминания прошлой ночи бальзамом прошлись по моей душе, и я довольно растянулся на постели. Я настолько хорошо отдохнул, что даже тьма в моих снах, лишь злобно скрежетала когтями, не в состоянии проникнуть глубже. Но, она никуда не делась, и это слегка напрягало. Желания идти куда-то не было совсем, и я решил поваляться в постели подольше, на дворе лето и мне совершенно нечего делать.
Стук в дверь отвлек меня от отдыха, и я был вынужден подниматься и надевать штаны, если бы это была Лиса, то она бы точно не стучала. Насвистывая веселую мелодию, я подошел к двери и, открыв ее, удивленно замер.
— Не знал, что студенты так широко отдыхают, — с улыбкой произнес Баретт. — Я пройду?
Глава СБ академии даже не стал ждать моего позволения и прошел в комнату, внимательно смотря по сторонам и даже не стал оборачиваться на меня. От его наглости я слегка опешил и даже не смог ничего ответить, я конечно понимаю, что он всеведущий глава СБ, но это касается лишь школы.
— Чего вам надо? — спросил я, даже не собираясь показывать вежливость.
— А ты не очень-то вежлив со мной, — усмехнулся он. — Хотя, должен в ноги падать, чтоб сохранить свою жизнь.
— Вы сейчас о чем вообще говорите? — нахмурился я, не торопясь, одевая одежду.
— Ну как же о чем, — напоказ удивился Баретт, — ты нарушил слишком много запретов, зашел туда, куда не следует, погряз во тьме и тайнах. Ты, правда, считал себя самым умным? Думал, что никто ничего не узнает? Ты всего лишь выскочка, который слишком высокого о себе мнения и который ни в грош не ставит окружающих.