— Пусть сумку не трогают, — попросил я Кола.
— Параноик, — одобрительно хмыкнул он и, подозвав к себе молоденькую служанку, что-то ей сказал.
Когда мы вновь вернулись в большой холл, то я сразу же увидел статную, но безумно усталую женщину, что спускалась с лестницы, с помощью двух мужчин.
— Колеостр, сынок, почему ты не предупредил, что у нас буду гости? — красивым грудным голосом, произнесла женщина.
Хоть она и выглядела болезненно, но не растеряла еще своей красоты.
— Мама, зачем ты встала с постели? — удивленно спросил парень.
— Негоже графине встречать гостей лежа на кровати, — поджав губы, произнесла женщина. — Представь нас сын.
— Это Дарт Силаарен, мой сокурсник и друг, — тяжело вздохнув, сказал Кол. — Дарт, это моя мать, графиня Мариана Кар’Сети.
— Рожденный бурей, надо же, — бледно улыбнулась женщина.
— Для меня большая честь познакомиться с таким сильным и волевым человеком, — поклонился я ей, с большим уважением. — Вы вознесли мои представления о женщинах на недосягаемую высоту, боюсь, я не уверен, что кто-то сможет вас сбросить с моего пьедестала.
— Давненько мне не говорили столько приятных слов, молодой человек, вы льстец, — светло улыбнулась мать Кола.
— Ни капли, вы заслуживаете только рукоплесканий, — покачал я головой. — Вашей силе воле позавидует любой смертный.
— Почему ты не звал его к нам раньше? — строго спросила своего сына мать. — После таких речей я чувствую себя не больной развалюхой, но женщиной. Это же тот Дарт, на поиски чьей души ты бросил большую часть наших людей?
— Мааааам, — протянул нехотя Кол.
— Не мамкай мне! — пригрозила Мариана ему кулаком. — Пойдемте уже к столу, Фориус наверно уже все приготовил.
— Ждали только вас госпожа, — появился из неоткуда дворецкий.
Он взмахом руки отпустил двух мужчин, что поддерживали графиню и подхватил ее под руки сам, буквально неся ее над землей. Я мог лишь поражаться такой силой, она ни на секунду не показала, что ее что-то тревожит, стальная женщина. А я все никак не мог обнаружить какую-нибудь зацепку, которая мне укажет на причину здешних бед. Глядя на эту уставшую, но не сломленную волю, я всем сердцем желал ей помочь. Похоже, придется снимать иллюзию со своих глаз, без них я ничего не вижу, обычный замок без каких либо аномалий. Чтобы скрыть суть своих глаз, мне пришлось наложить на них очень искусную и тонкую иллюзию, и сейчас, когда я посмотрю на этот мир в другом спектре, я боюсь, что иллюзия просто рассыплется, а мне это совсем не надо. Три часа кропотливой работы не хочется спускать в туалет, так что просто на время сниму ее, спрятав в своей сути.
Мы прошли за дворецким и оказались в небольшом, но просторном помещении, в центре которого стоял обычный стол, размерами два на два метра. В помещении ярко горел камин, принося душе спокойствие, а домашний уют стал практически осязаем. На столе уже стояли легкие закуски, была открыта бутылка вина, и один из слуг разливал его по бокалам. Как только мы сели по местам, слуги сразу же начали заносить горячие блюда, заставляя итак почти заполненный стол.
— А почему вы сказали рожденный бурей? — задал я интересовавший меня вопрос. — Ведь Силаарен с эльфийского переводится как Буревестник.
— Ты прав, с эльфийского так и переводится, — кивнула женщина. — А вот с древнеэльфийского это переводится именно как Рожденный бурей. И думаю тот, кто тебе дал это имя, имел в виду последнее, ведь так?
Я на секунду задумался, а после кивнул, и правда, этот перевод кажется более понятным, нежели Буревестник. Ведь не я принес в Индариал войну.
Дальнейшая беседа протекала не очень активно со стороны Кола, зато вот его мать вовсю пытала меня по поводу обучения в АМИ, стараясь вытащить из меня малейшие нюансы студенческой жизни. Кол явно специально отмалчивался, наслаждаясь, что пытают сегодня не его, и с интересом слушал наши беседы. Женщина сразу попросила меня не цепляться за официоз, и разговаривать так, как я привык. Было заметно, что женщине не хватает просто человеческого общения, и она просто отдыхала всей своей душой, словно не ее род находится в таком плачевном состоянии.
В один момент я снова поймал на себе ощущение чужого взгляда и резко изменил восприятие, рывком погружаясь очень глубоко. Мир привычно моргнул цветами, и я принялся озираться по сторонам, в поисках неизвестно чего. За столом повисла напряженная тишина, и я увидел, как мать Кола заметно дернулась, увидев мои вертикальные зрачки. Я извинился и, встав из-за стола, стал ходить по помещению, пытаясь почувствовать хоть что-то, но все было тщетно.