— Но почему война? — не понимал Джоф. — Если Галим так жесток и ужасен, почему народ Сараны не объединился в войне против него?
Так, ясно, Джоф и политика — вещи несовместимые.
Гэбриэл перевел взгляд на принцессу. Она выглядела задумчивой.
— Эр, объяснишь?
Эрилин кивнула. Хоть она и не была в подробностях осведомлена о событиях, произошедших в Саране, но все же варилась в этой «кухне» с самого детства.
— Дело в том, Джоф, — сказала принцесса, — что Галим Лорн — законный наследник, это оч-чень много значит. И автоматически ставит на его сторону армию, а она присягала ему на коронации, а также всю знать, которая не решится поддерживать нового короля, дабы не потерять те земли и богатства, что сейчас имеют. А они неминуемо потеряют часть этих благ, когда на трон взойдет новый наследник, с ним придут его сподвижники, которые и приберут к рукам все, что можно.
— Неплохо, — одобрил Гэбриэл ее пояснение. — Сейчас все королевство разделилось на два лагеря, то и дело вспыхивают бои.
Джоф сел прямее и, наконец, убрал плащ от лица.
— Все равно не понимаю проблемы. Два брата, огромное королевство. Разделили бы его на две части, и все счастливы.
Эрилин хмыкнула.
— Джоф, тебя не учили молчать, когда не знаешь, что сказать?
— А что я такого сказал? — возмутился юноша.
— А то, — отрезала принцесса, — это даже я понимаю. Разделить Сарану на две части — это еще и разделить надвое ее армию и территорию. Это больше не будет крупное мощное королевство, а два маленьких и слабых. Соседи могут захотеть их захватить.
— А-а, — протянул Джоф.
— Вот именно, — поддержал Гэбриэл. — И поэтому одна из сторон и прислала делегацию в Иканор. Они хотят заранее заручиться поддержкой других государств. Эр, ты знаешь, от кого они были: от Галиса или Галима?
Принцесса покачала головой и нехотя призналась:
— Я не особо интересовалась политикой. В основном я прожигала время в борьбе за независимость с отцом и братом, — ее слова были пропитаны горечью.
— Вот это нам и предстоит выяснить, — подвел Гэбриэл первый итог, проигнорировать ее приступ самобичевания.
— Но это не объясняет, почему они захватили Эмира, если не собирались его убивать, — возразила Эрилин.
— А по-моему, как раз объясняет, — Гэбриэл постучал пальцем себе по лбу, — подумай. Они за спиной у твоего отца и брата заключают договор с твоим дядюшкой Ридоком. Тот, в свою очередь, убеждает их, что в скором времени займет трон, но ему нужна помощь, чтобы избавиться от наследника.
— Тогда какой смысл сохранять ему жизнь? — все еще не понимала принцесса. У нее уже были глаза на мокром месте, но она пока держалась.
— Ридоку — никакого смысла, — согласился Гэбриэл, — а вот саранцам — огромный. Они не могли заключить с Ридоком никакого официального договора до его коронации, значит, получили лишь устные заверения. Им нужны были гарантии. Если Ридок их подводит и не сдерживает обещания, они просто отпускают Эмира, и тот восходит на трон. И тогда в любом случае король Иканора на их стороне, кем бы он ни был.
— Но ведь они могли заключить договор с моим отцом! — воскликнула Эрилин.
— Твой отец был мудрым человеком, именно поэтому он и отправил Эмира в Сарану, чтобы тот смог оценить обстановку. К тому же, мы по-прежнему не знаем, от какой из враждующих сторон прибыла делегация. Король Эрон мог и отказаться от союза, а Ридок давал гарантии.
Эрилин поджала губы, переваривая услышанное. Повисло тяжелое молчание.
Его нарушил Джоф.
— А ты-то откуда все это знаешь? — изумился он. — Если даже она не знает, — юноша покосился на Эрилин.
Принцесса тоже устремила на него пытливый взгляд.
— Я люблю быть в курсе всего, — отмахнулся Гэбриэл. Но этот вариант не прошел, они смотрели на него в четыре глаза, ожидая ответа. — Ладно, — сдался он. — Я работал на Галима пару лет назад.
— На плохого короля? — ужаснулся Джоф.
— Как раз, когда начались эти волнения, — в свою очередь подметила Эрилин.
— Тут нет хороших и плохих, — заверил Гэбриэл. — Мне предложили интересное задание, и я огласился.
— То есть ты знаком с самим королем! — обрадовалась принцесса.