Он привалился спиной к толстому стволу дерева, пытаясь восстановить дыхание. Грудь бешено вздымалась, пот застилал глаза.
Три бесконечных дня продолжалась эта гонка. Гэбриэл украл коня одного из гостей и пустился наутек. Конечно же, Сентас Рей пришел за ним, как и обещал, и обнаружил там только приходящего в себя Алехандера.
И началась погоня.
Гэбриэл улыбнулся сам себе. Интересно, Алехандер передал учителю от него привет?
С губ сорвался истерический смешок, наверное, нервное.
Он всегда внутренне восставал против Сентаса Рея и его методов, но вот так открыто что-то предпринять решился впервые. Даже когда Гэбриэл пытался наброситься на учителя после смерти Дерика, Сентас Рей продолжил уговаривать его одуматься, льстил и старался перетащить на свою сторону. Теперь же, после такого общественного позора, он не успокоится, пока не получит голову зарвавшегося ученика. И Гэбриэлу еще повезет, если его убьют, пытаясь схватить, потому как, если он попадет к Сентасу Рею живым…
Гэбриэл опустился на землю, подтянув колени к подбородку. Преследователей было не слышно, а, значит, можно дать себе отдых. Сил почти не осталось.
Он закрыл глаза, опершись о ствол с шершавой корой, и попытался расслабиться хотя бы на те несколько минут, которые подарил случай.
Лес жил своей жизнью, легкий ветерок колыхал листву, пели птицы, жужжали насекомые. Тихо и спокойно, будто и не было этой безумной гонки, будто бы не было смерти лучшего друга, его же предательства, наказания, разговоров с учителем…
Гэбриэл выдохнул и провел рукой по лицу, стирая пот и воспоминания. Дыхание уже пришло в норму, и можно было двигаться дальше. Вот только куда? Что ж, нужно было оторваться от преследователей, а там, как карта ляжет...
Он оказался в самой чаще леса. Деревья росли близко друг к другу, их раскидистые ветви срастались и переплетались между собой, делая этот участок совершенно непроходимым.
И все же он устал, движения уже не давались так легко, как обычно. Гэбриэл неловко отодвинул ветку со своего пути, она спружинила и полетела в лицо. Успел среагировать, подставив руку, и ветка рассекла предплечье, брызнула кровь.
Беззвучно ругаясь на всех известных языках, он оторвал кусок от своей рубахи и перетянул раненую руку, управляясь здоровой и зубами. Одновременно отключил боль и остановил кровь.
Надолго ли его хватит? Он прекрасно понимал, что как только окончательно выдохнется и потеряет концентрацию, боль вернется.
Гэбриэл снова опасливо обернулся. Ни души. Ушел ли? Удалось ему, пятнадцатилетнему мальчишке, обставить самых хитрых в мире воинов? В чудеса он не верил. Они не сдадутся, будут искать, пока не найдут или пока не убедятся, что бунтарь мертв.
Гэбриэл сбавил шаг и пошел медленно, внимательно смотря под ноги, не хватало еще зацепиться за корни и свернуть себе шею. Вот уж действительно нелепая смерть...
Сил было мало, ноги заплетались, три дня без пищи и отдыха давали о себе знать.
Только бы не отключиться, только бы выдержать.
Темный лес казался враждебным, ветви так и норовили ударить в лицо или зацепить одежду. Гэбриэл пытался представить карту и понять, где находится, и какое расстояние преодолел за эти дни. Их школа располагалась в горах, горы он покинул, попал в лес… Если правильно запомнил карты, то он двигался прямо к морю. У моря должна быть рыбацкая деревня, на этом побережье их полно. Если переждать до темноты, можно украсть лодку.
Решив придерживаться такого плана, Гэбриэл двинулся дальше.
Лес начал редеть, стало светлее. Что там за этим лесом?
Пробравшись через последние колючие ветки, он оказался на ярком солнце, пришлось прикрыть глаза рукой. А когда Гэбриэл опустил руку, то увидел всадников, несущихся к нему с холма по проселочной дороге. Значит, они разделились: часть преследует через лес, а часть объехала его.
Сердце гулко застучало в ушах. Он просчитался, вернее, они все посчитали правильно. Сентас Рей учил его десять лет, он знал, как Гэбриэл будет действовать, знал, в какую сторону двинется, каким будет его план. Сентас Рей знал все слабые и сильные стороны своих учеников…