— И Ридок никогда не претендовал на трон?
Принцесса решительно помотала головой.
— Никогда. Ни у кого и мысли не возникало. Дядюшка всегда был труслив. Даже если был не согласен с решением отца, никогда не возражал, сверкал глазами и молчал. А когда папа хотел услышать его мнение по тому или иному вопросу, Ридок пытался уйти от ответа, не хотел брать на себя ответственность. Боже! — Эрилин устало потерла глаза. — Да никто и никогда бы не подумал, что Ридок способен на нечто подобное. Хотя нет, — поправила она сама себя, — то, что способен, я могла бы предположить, а вот, что решится, ни за что бы не поверила.
Гэбриэл слушал внимательно, но пока тоже не находил никакой полезной зацепки. Не может слабый трусливый человек вдруг ни с того – ни с сего устроить дворцовый переворот, убить своего родного брата, избавиться от племянника и, в довершение, свалить все на племянницу и приказать ее казнить. Люди не меняются настолько, так не бывает.
— Но ведь что-то должно было его подтолкнуть? — предположил Гэбриэл.
Эрилин закусила губу.
— Или кто-то, — пробормотала она.
«Ого! Все-таки кто-то!»
— Кто же? — Гэбриэл склонил голову набок, обратившись в слух.
— В последний год дядюшка Ридок завел себе помощника, Этаниэла, — сказала Эрилин, — он называл его своим секретарем. Тот всюду таскался за ним и все время что-то записывал.
— Ты знаешь, откуда он взялся? — заинтересовался Гэбриэл, чувствуя, что ответ кроется в этом самом секретаре.
— Понятия не имею, — ответила принцесса, нахмурившись. — Я не интересовалась, мне он не нравился, и я всегда старалась обходить его стороной.
— Почему?
— Что — почему? Почему старалась обходить? — не поняла она.
— Нет, почему он тебе не нравился? Только потому, что ты не любила дядю, а он работал на него?
— Нет, — Эрилин покачала головой, — не поэтому. Вернее, не только поэтому. Он меня.. э-э.. — она запнулась, подбирая нужное слово, — пугал. Да, именно. Он меня пугал. Всегда такой идеальный, абсолютно одинаковая улыбка, словно приклеенная раз и навсегда на его лицо. Я нагрубила ему как-то раз, а он даже не отреагировал, все та же улыбочка и совершенно спокойные глаза.
— И почему же ты ему нагрубила?
— Он «клеил» мою личную служанку, а она, дура, и уши развесила, будто не знала, что у него в койке уже перебывал весь женский персонал дворца.
А вот теперь Гэбриэл напрягся, все это напоминало ему… Нет, может быть, показалось?
— Как он выглядит? — спокойно спросил Гэбриэл, хотя от догадки сердце забилось сильнее.
Эрилин смотрела на него сначала удивленно, потом ее глаза превратились в щелки, очевидно, она поняла, о чем он подумал.
— Ох, — выдохнула принцесса.
— Эр, как он выглядит?
— Очень красивый молодой человек, — безжизненно ответила Эрилин. — Высокий, стройный, гибкий. Правильные черты лица, всегда безупречный внешний вид, — ее голос стал тише. — Женщины так от него и млели… Ох, ты думаешь...
Слишком много совпадений, Гэбриэл уже не думал, он не сомневался. Самое странное и не поддающееся объяснению это то, что люди прекрасно осведомлены о существовании сатанидов, но упорно продолжают попадаться на их удочку, не узнавая их и доверяясь снова и снова.
— … Этаниэл — сатанид? — закончила Эрилин.
— О да, и никакой он не Этаниэл.
— Ну, тогда все ясно, — встрепенулась принцесса, — это все объясняет. Дядюшка Ридок не был способен на решительные действия и нанял специалиста в этом деле — сатанида.
Звучало гладко, но что-то во всем этом все равно не давало покоя.
— А чтобы нанять этого самого специалиста разве решимость не требуется?
— Меньше, чем потребовалось бы, чтобы убить брата собственноручно, — ответила Эрилин. — Ты думаешь, все было не так?
Думал? Подозревал? И то, о чем Гэбриэл в этот момент думал, его пугало до жути.
— Эрилин, — она вздрогнула и подняла на него глаза. Он слишком редко звал ее полным именем, и принцесса это прекрасно знала, — сатаниды так не работают.