Так-то оно так…
— Думаешь, я все придумал? — прямо спросил Гэбриэл.
Лорис попробовал отвести взгляд, но потом все же посмотрел ему прямо в глаза.
— Я думаю, ты не объективен. Да и сатаниды… Откуда тебе знать так точно, как они работают? О них слишком много противоречивых слухов, и лично я считаю, что их сверхспособности сильно преувеличены.
Лорис ведь до сих пор не знал, что Гэбриэл сам один из них. Или был одним из них. Он уже и сам не знал.
— Я правда надеюсь, что ошибся, — сказал Гэбриэл.
Лорис дружески хлопнул его по плечу.
— Просто дай принцу шанс, — посоветовал он. — Может, Эмир не так уж и плох.
***
Судно пришвартовалось в порту Мираньи на рассвете. Туда-сюда сновали люди, рабочие выгружали сундуки с товаром.
Эрилин поежилась, здесь было холоднее, чем в Гелии, настоящая зима. Радовало одно — до Иканора осталось всего-ничего.
Принцесса чувствовала себя морально истощенной, усталой, выжатой. Последняя неделя на корабле стала просто невыносимой. Как мог Гэбриэл сказать такое? Да, Боже правый, как он мог хотя бы подумать?
Эрилин верила ему безоговорочно, доверяла во всем, но обвинение ее брата было просто выше ее понимания, это не вмещалось в голову.
Принцесса заново узнала Эмира за время их пути из Сараны, что-то увидела в нем впервые, в чем-то разочаровалась. Но подозревать его в причастности к смерти отца? Нет, однозначно нет!
Прошла неделя с их с Гэбриэлом разговора. Тогда она ужасно разозлилась, теперь злость прошла, осталось непонимание. Эрилин почему-то думала, что Гэбриэл подойдет к ней на уже следующий день и извинится, возьмет свои слова обратно… Но он не подошел. А это значило только одно: Гэбриэл по-прежнему верит в то, что сказал. От этого на душе было не просто отвратительно, было противно. Ей казалось, он ее предал. Как бы Эрилин ни любила его, она никогда и ни за что не стала бы выбирать между ним и семьей. Иногда нужно просто слепо доверять кому-то. И кому, как не родному брату?
Гэбриэл первый из их компании спустился по трапу корабля на пристань. Он даже не посмотрел в ее сторону. Злится или чувствует вину?
«Плевать. Я знаю, во что верю».
Эрилин спустилась вслед за братом. Он обернулся, подал руку, чтобы она не упала.
Ну как можно вообще было подозревать этого человека? Да, у Эмира оказался довольно скверный характер, но ведь это не преступление, не так ли?
Брат будто прочел ее мысли, нахмурился.
— С тобой все нормально? — спросил Эмир. — Ты какая-то странная.
Эрилин выдавила из себя улыбку.
— Все нормально, просто немного страшно.
Это была правда, вернее, полуправда, но ведь ей на самом деле было страшно возвращаться в Иканор.
Эмир улыбнулся ей в ответ.
— Все будет хорошо, — заверил он.
Ей еще никогда не хотелось так верить брату, как в этот момент.
***
В Миранье они остановились в той самой гостинице, где совсем недавно, а может быть, тысячу лет назад, Эрилин просила Гэбриэла, тогда еще совершенно чужого ей человека, помочь и проводить в Сарану.
Даже несмотря на мрачное настроение, Эрилин улыбнулась этой мысли. На что она тогда рассчитывала? Как хватило смелости? Откуда взялось столько настойчивости?
В гостинице ничего не изменилось и, хотя на улице значительно похолодало, отопления в этом месте по-прежнему не было. С другой стороны, возможно, именно это и послужило причиной почти полного отсутствия постояльцев в гостинице, что сыграло путникам на руку. Почти все комнаты оказались пусты, и их предоставили им за бесценок. Эрилин даже достался отдельный номер.
Оставшись одна и заперев дверь, принцесса вздохнула с облегчением. Странно, раньше она никогда не радовалась одиночеству, а теперь воспринимала его как глоток свежего воздуха.
Она забралась с ногами на широкий подоконник, кутаясь в плащ, и уставилась в окно на летящие хлопья снега.