— Иди за мной, — распорядился Гэбриэл. — Только ни звука.
— Поняла, — одними губами ответила принцесса.
Гэбриэл ступал совершенно бесшумно, Эрилин же казалось, что она даже дышит громко.
Они спустились по лестнице. Впереди замаячила фигура охранника в кожаных латах.
Эрилин не успела ни испугаться, ни удивиться, когда Гэбриэл очень быстро и в то же время по-прежнему бесшумно, скользнул к охраннику, нажав ему на шее какую-то точку, а потом бережно уложил его на пол у стены. Ни единого звука, ни одного лишнего движения.
— Не отставай, — прошептал Гэбриэл и двинулся дальше.
***
По пути к ее комнате Гэбриэл отправил в сон еще троих. Время истекало, как песок сквозь пальцы. Как только кто-нибудь наткнется на бесчувственные тела и поймет, что стражники не просто уснули на посту, поднимется переполох. А если кто-то найдет обезглавленное тело своего господина раньше, чем они успеют смыться…
Эрилин скользнула в комнату и удивилась, когда Гэбриэл последовал за ней и закрыл дверь.
— Вообще-то я собираюсь переодеваться, — прошипела она.
— Ну так переодевайся. Или ты предпочитаешь, чтобы я дежурил у дверей в коридоре живой мишенью? Или, может быть, хочешь, чтобы я перебил всю охрану замка?
Он говорил не об опасности, которая грозит ему, если его заметят стражники. Он говорил об опасности, которая в таком случае грозит им. Если бы Эрилин не видела, на что этот человек способен, всего несколько минут назад, она бы непременно усомнилась в его словах. Но не теперь.
— Отвернись хотя бы, — пробормотала смущенно.
Гэбриэл послушно повернулся к двери, а Эрилин начала стягивать c себя заляпанное платье.
— Кретин, — бубнила себе под нос, — это в его понимании королевское платье. Дешевое тряпье.
Гэбриэл усмехнулся, не оборачиваясь, но комментировать не стал.
Это хорошо, что в такой ситуации он еще способен усмехаться. Сама Эрилин была на грани истерики.
Она намочила полотенце и тщательно оттерла руки и шею, куда попала кровь. Разбитая губа болела.
— Поворачивайся, — разрешила принцесса, быстро натянув на себя привычную и очень удобную одежду, и завернулась в плащ.
Гэбриэл одобряюще улыбнулся.
— Теперь ты мне нравишься гораздо больше, чем когда одета как кукла на ярмарке.
Да уж, точное определение ее прошлого наряда.
— Я себе тоже так больше нравлюсь, — призналась Эрилин.
***
Как и было условлено, Джоф ждал их на выезде из города. Он переминался с ноги на ногу, держа под уздцы двух коней: своего и Гэбриэла.
Парень немедленно расплылся в улыбке, увидев Эрилин.
— Ух, принцесса, как я рад, что все обошлось, — выдохнул он.
— Спасибо, — отозвалась Эрилин.
Она выглядела бледной, но вроде бы держалась. Та часть ее общения с наместником, которую Гэбриэл успел застать, доказывала, что она может прекрасно держаться в опасной ситуации.
— Как мы выберемся? — спросил Джоф. — На выезде их королевства целый гарнизон.
— Через ту же деревню, — ответил Гэбриэл. — Прямо за ней проходи граница. Там река, если перейти ее вброд в обход моста, то можно уйти спокойно.
— Глубокая? — ахнул Джоф.
Гэбриэл хмыкнул.
— Ты что, еще и воды боишься?
— Опасаюсь, — дипломатично ответил юноша.
— Если мы не смоемся в ближайшее время, нас утопят не в воде, а в собственной крови, — очень серьезно сказал Гэбриэл.
После этих слов Генти позеленел и перестал возражать.
***
Разговор состоялся двумя днями позже, когда они удалились от Гриора и его Провинций на приличное расстояние и расположились в редком леске на ночлег.
Было уже поздно, костер догорал, а Генти, свернувшийся клубком, досматривал десятый сон.
Эрилин пыталась уснуть, но не могла. Два дня ни капли не смазали ее воспоминания о ее пребывании в потайной комнате наместника Гриора. Она все время думала о тех четырнадцати девушках, своих предшественницах, которым некому было помочь. Снова и снова вспоминала скользящее движение меча и отрубленную голову, покатившуюся по полу.