Принцесса открыла глаза, смирившись с бессонницей. Уж лучше не спать, чем ей снова приснится кошмар, как вчера: оторванные головы и реки крови.
Гэбриэл сидел у костра. Он оперся спиной о ближайший ствол дерева, одна нога вытянула, вторая согнута в колене. Несмотря на ночной холод, он был в одной рубашке, а его плащ висел на ветке.
Как много встало для Эрилин на свои места в тот момент, когда он убил Андреса. Его странная привычка к холоду, слишком легкие движения, бесшумная походка, нежелание говорить о прошлом. Она только не могла понять, как можно было быть такой слепой и так долго ничего не замечать. Все ведь очевидно.
— Почему ты не спишь? — спросила Эрилин, принимая вертикальное положение. Она села поближе к костру и подтянула колени к подбородку.
Гэбриэл пожал плечами.
— Я не устал.
— Ты ведь только из-за нас устраиваешь привалы так часто, — не вопрос, а утверждение.
— Я могу не отдыхать гораздо дольше, — не стал он отрицать.
— Не отдыхать, не спать, не есть, не мерзнуть… — перечислила принцесса. — Продолжать?
Он посмотрел ей прямо в глаза, ничего не говоря вслух. «Знаешь?» — спросил его взгляд.
Эрилин кивнула на не высказанный вопрос.
— И ты не боишься меня? — на этот раз свой вопрос он озвучил.
— Ты уже столько раз спасал мою жизнь, что бояться тебя было бы просто невежливо, — неудачно пошутила принцесса. Гэбриэл остался серьезным. — Хм, — она смутилась. — Я тебе доверяю, правда.
— Даже зная, кто я? — приподнял он бровь. В его глазах отражались искры гаснувшего костра.
— Ты человек, который спас мне жизнь, — уверенно сказала Эрилин. — Не единожды. Помогаешь мне, оберегаешь меня, ничего не попросив взамен.
Гэбриэл скривился.
— Только не делай из меня святого.
Она снова вспомнила блеск лезвия и покатившуюся по ковру голову.
— Нет, — согласилась она, — ты точно не святой.
Он хмыкнул.
— Спасибо и на этом.
Больше Гэбриэл ничего не говорил, и Эрилин решилась задать еще вопрос:
— Сатаниды — это братство, они держатся вместе, выполняют заказы и снова возвращаются к своим. Они не называют своих настоящих имен и всегда держатся в тени. Не существует знаменитых сатанидов, есть только единое Братство.
Гэбриэл поморщился.
— Ты неплохо осведомлена, — заметил он.
— Я серьезно, — принцесса не позволила себя отвлечь. — Твое имя широко известно, ты наемник-одиночка. Как так может быть?
Он дернул плечом, словно что-то отбрасывая.
— Ты права, я одиночка, сам по себе.
— А Братство?
— Они тоже сами по себе, — его голос стал жестче, — и чем дальше от меня, тем лучше.
— Не знала, что из сатанидов можно уйти, — не сдавалась Эрилин.
— Можно сбежать, — Гэбриэл сверкнул глазами.
— Почему?
Ее вопрос вызвал у него улыбку, но она вышла грустной.
— Ты видела меня два дня назад, когда я прикончил наместника. Ведь видела? Вот это был истинный сатанид, отдавшийся только рефлексам, без души и без мыслей, просто оружие для убийства, не человек.
— Да, — признала Эрилин, — твой взгляд меня напугал, — она запнулась, не зная, как правильно сформулировать свои чувства. — Было ощущение, что ты, такой ты, какой ты есть, просто не присутствуешь в этом теле.
Как бы ни сумбурно она выразила свою мысль, казалось, он понял. Кивнул.
— Вот ты и сама ответила на свой вопрос. Я не хочу быть таким. Мне претит убийство. Я ненавижу кровь.
— Но ты убил… ради меня.
— Эр, — он снова поднял на нее глаза, — если я когда-нибудь встречу другого садиста и убийцу, я тоже убью его, не задумываясь. Это просто выбор меньшей из зол.
Эрилин не стала спорить. Он был прав. Чтобы отдать такого человека, как Андрес, на справедливый королевский суд, еще нужны доказательства. От тел давно избавились, а если кто-то из слуг наместника захотел свидетельствовать против своего господина, они бы давно это сделали.