Теперь глаза Лигас стали размером с плошки. Она медленно выдохнула и протянула:
— Понятно… — потом шок на ее лице снова уступил место беспокойству: — Но это не какой-то там мелкий враг. Это Король.
— Меня тоже часто нанимают короли. И убери заглавную букву в этом титуле. Короли — всего лишь люди, такие же, как мы с тобой, только больше ограниченные в своих передвижениях.
— Знаешь, если ты и дальше продолжишь так отзываться о венценосных особах, твою голову все же снимут с плеч, — заметила она. — Это уже второй король, ополчившийся на тебя.
Снова о Беонтии. Далась всем эта Беонтия!
— Ли, это все ерунда, — отмахнулся он.
Лигас склонила голову набок.
— И то, что каждый стражник Беонтии знает тебя в лицо и имеет приказ стрелять на поражение при твоем приближении, тоже ерунда?
— Во-первых, в Беонтию я не собираюсь, а, во-вторых, никто из них в меня не попадет, даже если выстрелит.
Лигас иронично усмехнулась.
— Увернешься, поймаешь стрелу на лету? — поинтересовалась она.
Гэбриэл пожал плечами.
— По обстоятельствам.
— А если пятьдесят человек выстрелят в тебя одновременно?
Он отставил от себя кружку и повернулся к ней уже не вполоборота, а полностью.
— Ли, неужели ты считаешь меня таким идиотом, который может попасть в подобную ситуацию?
— Ты — нет, — признала она. — А твои спутники?
Вот тут Лигас была полностью права. Принцесса и Генти уже во всей красе продемонстрировали свои способности влипать в неприятности.
— Слабая сторона дела, — согласился он.
— Дерьмовая сторона, — отрезала Лигас, — называй вещи своими именами, будь любезен.
Гэбриэл улыбнулся и коснулся ее щеки.
— Ли, мне приятно твое беспокойство, но ты перебарщиваешь. Со мной все будет хорошо.
Она вздрогнула и накрыла его ладонь своей, удерживая у своего лица.
— Просто у меня такое чувство, что я могу больше тебя не увидеть. В прошлый раз ты пропал на целый год, и я не знала, жив ли ты. Ты не боишься смерти и уверен, что терять тебе нечего, но, поверь, это не так. Многие люди любят тебя, и им будет больно, если ты погибнешь.
Гэбриэл высвободил руку. Лигас-Обеспокоенная была еще хуже, чем Лигас-Что-то-Затеявшая.
— Именно поэтому я и стараюсь, чтобы от меня никто не зависел и не ждал моего возвращения, — отрезал он.
— Я жду.
— Но течение твоей жизни не нарушится, если однажды я перестану появляться на этом пороге.
Лигас кивнула, признавая правдивость его слов.
— Что есть, то есть. Но мне будет больно.
— Спасибо, — искренне ответил Гэбриэл. — Но ты это переживешь.
Лигас подняла руки, признавая поражение в этом давнем споре.
— Просто будь осторожней, ладно? — она встала и подошла ближе, а потом обняла, не так, как обнимала его чаще всего, игриво и с подтекстом, а крепко по-сестрински. — Ты не бессмертен, — ее пальцы пробежали по уродливому шраму на его боку, который прощупывался и сквозь рубашку, — не забывай об этом.
Пожалуй, Лигас была единственной, кто знал истинное происхождение этого шрама. И, да, она была права, тогда он чуть не умер, бессмертием тут и пахнет.
— Я постараюсь, Ли, — серьезно пообещал Гэбриэл.
Лигас улыбнулась и поцеловала его не в губы, как обычно, а в лоб, благословляя.
— Удачи, мой милый мальчик.
***
Следующие два дня пути Джоф только и делал, что восхвалял Лигас и ее «Неземные удовольствия».
— Я поражен в самое сердце, — вещал он. — Такие умницы и красавицы! И все под одной крышей.
— Сейчас опять сверзишься, — заметила принцесса. Как раз вовремя, потому что Генти действительно покачнулся, но все же умудрился удержаться в седле.
Он одарил своих спутников победной улыбкой.
— Видали, а? Я теперь крутой наездник.
— Видели, — автоматически поправила принцесса.
Джоф показал ей язык.
Гэбриэл усмехнулся, дал же Бог спутничков, как дети, честное слово.