Как–то раз в деревне побывали священники, у них был поход против тьмы. Два часа один из них проповедовал перед десятком детишек и тремя женщинами, потому как остальные жители деревни занимались более насущными делами. Переночевать священников пустил тот самый мужик, он очень любил болтать ни о чём. После ночи разговоров, мужик абсолютно уверился, что магия это Зло, хорошее может идти только от богов, в них нужно верить. И тогда, боги, возможно помогут. Магов и так стараются обходить стороной, а тут ещё с пеной у рта убеждают, что все маги зло, как не поверить?. Про богов вообще красиво говорили, перебивая друг друга, едва до драки не дошло. В какого конкретно бога надо верить, чтобы тот помог, мужик так и не понял.
Поэтому стал верить по очереди, во всех каких знал. Ещё стал убеждать сжечь Гесалу. Священники красочно рассказали, как сжигаемые ведьмы корчатся на огне, как грязно ругаются до последнего вздоха, а потом за ведьмой приходит дьявол, король Ада собственной персоной.
Мужику очень хотелось посмотреть на короля Ада. Однако дальше разговоров дело не шло. Жители деревни рассуждали крайне практично.
Пользы от ведьмы много, вреда пока никого. Ежели ей захочет напакостить кому, или на шабаш слетать, то, что ж, пусть уж, ведьма все же. Главное чтоб пакостила, где–нибудь там.
Спустя восемь лет, идея сжечь ведьму у этого мужика стала навязчивой. Рассудив, что если нельзя эту, то надо найти другую, он по очереди перебрал всех женщин деревни. Сжечь никого не сжёг, но как остался жив до сих пор, загадка.
Вот и сегодня он неторопливо говорил на полюбившуюся тему. Мужики его привычно поддерживали, соглашались, но идти на другой конец деревни никому не хотелось. Потому как лень.
На вышедшего, прямо из леса, мальца, чистенького, аккуратно одетого, обратили внимание сразу. Настолько аккуратно выглядевшие дети, расхаживающие в подобных места, без сопровождения взрослых, всегда вызывают сомнения. Это как минимум. А тут ещё фея, сидящая на плече, показала язык обалдевшим мужикам, когда это двое прошли мимо них.
— Не ну вы видели? — возмутился мужик, мечтавший увидеть ведьму на костре.
— Ты глянь, а идёт аккурат к ведьме.
— Точно!
— Неужто нечисть лесная? Совсем наша ведьма обнаглела. Может того? А?
— Чего того?
— Сжечь, разок. Так, для острастки, чтоб не пакостила.
— Точно, сжечь! — обрадовался тот мужик.
— А давай, разок–то можно.
— Вот дубины! Сжечь, только раз и получится.
— Ничего, за то посмотрим… .
— Чего посмотрим? А кто зимой, вас остолопов, от волков заговорит? А у тебя жена скоро рожать будет, кто примет?
— А, не, да.
— Действительно!
— Не, ну чего, так к слову…
— А с нечистью–то лесной, что делать будем?
— Раз Гесала призвала, значит надо! Да и какая это нечисть, фею же все видели.
— А не ну да.
— А как же…
— Хух, где бы ведьму найти, да сжечь?…
Подобные разговоры крутились последние пять лет. Ничего интересного в деревне не происходило, вот и обсуждали, то, что интереснее. Ну не о пнях же говорить?!
Терри дошла до дома ведьмы, Гесалы на месте не оказалось. Минуту постояв у калитки, размышляя зайти, не зайти. Решив не заходить, она отправилась, по деревне, в поисках чего–нибудь, где можно поесть.
— Слышь. А ты, правда, нечисть лесная? — Спросил маленький, чумазый, пацанёнок. Он забавно щурился, поглядывая на фею. Толпа его приятелей стояла шагов на десять в стороне, ожидая, чем закончится разговор.
— С чего ты решил? — Поинтересовалась Терри. Она, конечно, слышала весь разговор мужиков. И то о чём шептались деревенские дети, собравшись в кучу, и даже то, что думали деревенские бабы. К тому же, кое–что о деревенских, успела рассказать Аэри.
— Так дед Митрофан сказал.
— Ну–ка, покажи мне этого деда, где он прячется.
— Не прячется он. Дед Митрофан там сидит. — Мальчишка показал рукой на толпу мужиков.
— А фея настоящая? Можно потрогать? — Спросил другой пацан.
— И мне!
— Я тоже хочу!
— Мне чуть–чуть оставьте!
Похоже, лёд недоверия немного треснул.
— Тихо. — Попросила Терри, добавив нотки приказа в голос.
Обступившая её деревенская ребятня резко умолкла.
— А ты ваще хто? — Выговорил невысокий детина. С обожратым выражением физиономордии, лениво раздвинув мешавшую мелкоту, он подошёл вплотную к Терри. — Эта летяшка моя… Я это… вчерась потерял. Так ведь? — обратился он за поддержкой, к своим приятелям–кретинам, потому как нормальные парни подобным образом себя не ведут.