Вот проклятая ночь,
Кто мне сможет помочь?
Сам с собой совладать я не в силах…
А в хмельной суете
Стриптизёр на шесте
Развлекает старушечек милых.
Ох, какой страшный сон,
Я проснулся – спасён!
Я с трудом возвращаюсь в реальность,
Только кости болят,
Затуманенный взгляд,
Крепко держит меня виртуальность.
Просветление
Слышал я, что просветлённый —
– редкостно большой учёный.
Как добился просветленья?
Может, через помутненье?
Вот тогда мне всё понятно,
Я же сам неоднократно
В помутнении своём
Толкал речи за столом.
Мне наутро говорили:
«Вот когда вчера мы пили
Ты такое предсказал,
Что сегодня рубль упал.
Предрекал ты конец света
И засушливое лето,
Делал биржевой прогноз,
Взяв на грудь двенадцать доз.
Попросив опохмелиться,
Я пытался извиниться.
Опохмел прибавил сил
И я вновь заговорил:
Рассказал про игры ГРУ
И наивность ЦРУ,
Про субъекты, и объекты,
И моральные аспекты.
В помутнении своём
Я глумился за столом.
Собеседники внимали
И мне в рюмку подливали.
Не успев закончить фразу
Я помчался к унитазу —
– помутнение прошло
И прозрение пришло.
Вот какой я сделал вывод,
Почесав седую гриву:
Только через помутненье
Лежит путь твой к просветленью!!!
Старый дом
Я, конечно, вернусь на порог дома отчего,
И он примет меня, этот старенький дом,
Полной грудью вздохну, ощутив запах прошлого,
Этот запах живёт и останется в нём.
Тут давно никого – ни отца, и ни матери,
Тут никто не живёт, только скрип половиц.
На полу грязный ком нашей праздничной скатерти,
Да обрывки давно пожелтевших страниц.
Я рукой прикоснусь к потемневшим наличникам,
Пыль смахну и присяду за шатким столом,
И огарок свечи запалю. Что-то личное,
Что-то давнее высветит этим огнём.
Посижу, помолчу, и душа успокоится,
Сигарету от пламя свечи прикурю.
Помню, мать говорила: «Сынок, всё устроится,
Бог даст, сам ты узнаешь дорогу свою».
Я достану тогда свою фляжку походную,
Выпью жадным глотком, торопясь,
И опять закурю свою «Яву» не модную,
И опять помолчу, про себя помолясь.
И в метанье теней, чуть прихрамывая,
Подойдёт и лизнёт руку мне старый пёс
И в глаза поглядит, как всегда, не обманывая,
Прошепчу я: «Какой тебя леший принёс?»
Старый пёс заскулит, посмотрев в дверь открытую,
Неотрывно глядя, приглашая туда,
Я оставлю стоять на столе недопитую,
И за двери шагну, понимая – беда!
Дом горит, как костёр под декабрьской порошею,
Старый дом, отчий дом – весь пожаром объят,
Навсегда хороня всё хорошее, прошлое.
Вот и всё, мне уже не вернуться назад.
Чудесный вечер
Ах, какой чудесный вечер,
Чьи-то руки, чьи-то плечи —
Я плыву.
Улетая в бесконечность
Я, конечно, верю в вечность
Наяву.
Но внезапно на пороге
Появились чьи-то ноги —
Я завис
А движенье силуэта
Растревожило поэта: —
«Кто Вы, мисс?»
Ей я двинулся навстречу,
Задевая чьи-то плечи,
Как во сне.
А она вдруг встрепенулась,
Потянулась, улыбнулась
И ко мне.