— Петро! — кричал бригадир из-за поленницы. — Давай к вахтовке. Там у меня канистра бензина в кабине. Сожжем их к чёртовой бабушке!
А вот так мы не договаривались. Я стал внимательно обозревать двор, не обращая внимания на участившуюся стрельбу и крики с задней стороны дома. Это Димка нарисовался собственной персоной и шорох наводит. Зуб даю. Ага! Вот и Петро! Изображая из себя Рембо, неуклюжими бросками и перекатами Петенька устремился к машине, видимо считая себя достаточно крутым, чтобы в него попали. Наивный. Кто же боевикам верит? Пуля в плечо придала ему ускорение и он, наконец, покатился с нужной для такого маневра скоростью. Только ему уже это было не нужно. Ну не хотел он больше воевать. На заднем фланге всё затихло. Неужели кончились супостаты?
— Витёк! Сколько у тебя? — раздался оттуда голос Димки.
— Минус три. И бригадир наш за поленницей сидит, сдаваться предлагает. А у тебя?
— И у меня трое.
— Где-то ещё один.
— Он под окном сидит, — пояснил со своей позиции Гоша. — Придурок. К окну прорвался, а теперь ни отойти, ни в окно залезть.
— Я его на себя беру, — отозвался Дима. — Витёк, бригадира контролируй, чтобы он из-за поленницы не шмальнул. Ну и чтобы не убёг.
— Идёт, — ответил я. И уже Гоше: — Пацан! Отойди в глубину комнаты и контролируй окна. Главное не высовывайся. Понял?
— Понял.
Я взял на прицел поленницу, за которой явно заволновался бригадир. Наконец, придя к верному решению, он выкинул из-за укрытия ружьё и, подняв руки вверх, несмело ступил на открытое пространство.
— Не стреляйте! — срывающимся от страха голосом прокричал он. — Я сдаюсь!
— А вот это правильно, — из-за угла показался Димка, ведущий ещё одного пленника. — Всё, враги кончились. Даже неинтересно как-то.
Я спустился вниз и мы с Гошей вышли во двор. Димка по хозяйски уже разложил пленников мордой в землю, руки за головы и ноги на ширине плеч и сноровисто их обыскивал. Рядом на земле валялась кучка конфиската: курево, зажигалки, ножи. Один очень даже неплохой, правда, по мне, тяжеловатый. Ого! Гаванская сигара в пенальчике! Хорошо колхознички живут. Деньги. Это может и пригодиться. Сотовые телефоны. И зачем они им, если связь накрылась? Наверное, для понту. Сотки реально крутые. Не иначе, как салон связи разбомбили. Оставив Гошу караулить пленных, мы прошлись по убитым. Тоже ничего интересного. Такой же, примерно, набор. Усадив пленников вдоль стены, приступили к допросу. Ну, как к допросу. Просто, захотелось пообщаться напоследок. Ну и выяснить пару непонятных моментов. Ничего, в принципе, необычного узнать не удалось. Когда выяснилось, что мы убежали, да ещё угробили две машины и шестерых охранников, за нами отправили погоню. Главным назначили бригадира — косяки замазывать. Он же нас упустил. Прикинули, что далеко мы не уедем на остатках соляры, да и патронов у нас нельзя сказать, что много. По просёлку ехали, пока не нашли место, где мы съехали с дороги. Ну а там всё просто. Колею КРАЗ оставил вполне приметную. По ней и доехали до брошенной машины. А там тоже не надо было быть крутым следопытом. По темноте мы ломились как лоси и тоже нехилый след за собой оставили. Ну и кто-то вспомнил, что где-то в этом направлении есть сторожка лесника. Так нас и вычислили. Да. Всё гениальное просто. Тут не поспоришь.
— Что же ты, бугор, с первого раза не понимаешь? — спросил бригадира Дима. — Мы же вас ещё там порешить могли, да грех не захотели на душу брать. А ты опять туда же.
— Я не хотел! Меня заставили, — затрясся всем телом бедолага.
— Заставили, — передразнил его я. — А измываться над людьми тоже заставили?
Бригадир тяжело задышал, побледнел и покрылся испариной. Второй пленник просто тихо скулил, размазывая слёзы по чумазому от пороховой копоти лицу.
— Что делать с ними будем? — поинтересовался у меня Дима, когда мы отошли в сторону.
— Не знаю. В бою бы рука не дрогнула. А так, расстрелять рука не поднимется.
— Так и у меня тоже. Может, привязать их к деревьям и отдать на волю случая.
— А потом всю жизнь совестью мучиться? Это ведь тоже убийство. Только более мучительное и гнусное. Нет. Не пойдёт. Отпустим. Пусть на своих двоих до дому добираются. Им, по-моему, там тоже мало не покажется. Особенно бригадиру. Но это уже не наша забота.
— Лады, — он подошёл к пленным. — Эй, бугор!
— Что, — вскинулся ещё более побледневший бригадир.
— В машине много горючки?
— Под пробку заливали. Не знали ведь, сколько вас искать будем, — угодливо заблеял пленный.